Читаем Полное собрание сочинений. Том 17 полностью

Училищный Совтъ Кр[апивенскаго] узда пришелъ въ ноябр мсяц прошлаго года къ убжденіямъ, относительно дла Народнаго Образованія,478 въ главныхъ чертахъ согласнымъ479 съ выраженными мною взглядами на это дло, и потому въ прошломъ же учебн[омъ] году можно было ясно увидать на дл выгоды, удобства, не выгоды и не удобства такого образа дйствій. — Изложить насколько съумю ходъ этаго дла будетъ составлять задачу настоящей статьи.

<Въ отчет выписаны главные журналы Совта.> Съ 1-го же собранія Совта приняты были слд[ующія]

————

* 480О БУДУЩЕЙ ЖИЗНИ ВН ВРЕМЕНИ И ПРОСТРАНСТВА.

(1875 г.)

Есть очень мало людей — врующихъ и неврующихъ, которые, отрицая или признавая существованіе будущей жизни, ясно понимали бы то, чт`o мы можемъ подразумевать подъ будущей жизнью.

1) Для матерьялиста. — Органъ познаванія времени — (мысль), органъ познаванія пространства (глазъ, чувство, sens — вообще) уничтожены въ мертвомъ. Поэтому и не можетъ быть рчи о будущемъ существованіи во времени и пространств. Но сознаніе времени и пространство составляетъ ли все то, что мы называемъ жизнью? Безъ сомннія — нтъ.

2) Для идеалистовъ. Будущая жизнь не можетъ быть сознательнымъ продолженіемъ этой, ибо сознаніе и память — продукты481 деятельности въ простр[анств] и времени — уничтожаются; но жизнь, то чт`o есть жизнь, но не мысль, сознаніе и память могутъ продолжаться.

3) Для врующихъ. Будущая жизнь справедливо возвратитъ насъ къ патреархамъ.482 Въ будущ[ей] жизни справедливо, что души наши будутъ витать тамъ, гд жили, но надо понимать какъ. Время уничтожается съ жизнью, а потому жизнь будетъ и прежде, и посл, и потому и съ Авраам[омъ], Іаковомъ, и со всми временами, и будетъ витать здсь, потому что вн пространства она будетъ везд и нигд. —

Нельзя достаточно повторять это разсужденіе, ибо весьма трудно дойти до него. Дойдя же до него, объясняется все прежде необъяснимое въ вопрос этой и будущей жизни.

Вопросъ о томъ, когда и гд начнется будущая жизнь, не иметъ смысла, ибо словами: будущая загробная жизнь мы выражаемъ временно и пространственно тo, что по сущности своей не временно и непространственно.

Вопросъ о томъ, есть ли жизнь для насъ вн той формы, въ которой мы ее понимаемъ? Есть ли въ нашей жизни то, что не подлежитъ пространству и времени? Если оно есть, то оно есть, а есть въ этомъ смысл значить — будетъ. —

Самыя понятія пространства и времени сами себя уничтожаютъ.

Если есть безконечное время, то моя жизнь есть безконечно малый моментъ времени. И вся моя жизнь здсь есть только моментъ (мат[ематическій] смыслъ) и обратно, т. е. жизнь есть безконечн[ость], составл[енная] изъ мом[ентовъ] въ безконечномъ ряду. Если есть безконечно малое пространство, то мое тло обнимаетъ безконечно великое пространство и всякая точка (матем[атически]) включена въ меня. И обратно: я — точка (м[атематически]) въ безконечномъ.

Метафизическое объясненіе жизни есть объя[сне]ніе предловъ жизни во времени и пространств.

————

* <О ДУШ И ЖИЗНИ ЕЯ ВН ИЗВСТНОЙ И ПОНЯТНОЙ НАМЪ ЖИЗНИ.>

(1875 г.)

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман