Читаем Полное собрание сочинений. Том 17 полностью

Человкъ, сидвшій на козлахъ, замахалъ кнутомъ передов[ому[?]], зачмокалъ. Карета тронулась, закачалась, повернулась и покатилась къ посаду. За каретой пошли стрльцы.

В. [КОЖУХОВСКИЙ ПОХОД.]

* № 10.

Подъ Каширой городомъ жилъ опальный Ерлоковъ бояринъ. Былъ онъ въ слав, когда царствомъ правила Софья царевна. А когда сослали Князь Голицына, Василья Васильевича, когда отрубили голову Шакловитому и всю ихъ шайку разогнали и <Ерлокова сослали въ свои вотчины>. И сталъ править Царствомъ Петръ Царь съ братомъ Иванъ Алексичемъ (Иванъ Алексичъ только что славился Царемъ. Онъ былъ слпой и убогій), съ тхъ поръ и Ерлокова сослали съ Москвы и отняли домъ въ Москв, и стали они жить въ своихъ вотчииахъ. —

Вотчины были не большія, а Ерлоковы ужъ набаловались въ Москв, къ богатой жизни привыкли и житье ихъ было скучное. —

У старика Ерлокова было два сына. Старшій

*, ** № 11.

1.

Въ 203 году (1694) посланы отъ Царей грамоты въ 22 города, чтобъ собирались ратные люди въ Москву къ 18 Сентября, для ратнаго ученья. Въ Каширской разборной книг записано было: Князь Иванъ, Княжь Луки сынъ Щетининъ служитъ съ 176 года 27 лтъ, былъ на службахъ и раненъ, — крестьянъ за нимъ 28 дворовъ. На Государевой служб будетъ на Аргамак съ саблей, пара пистолей, да 2 лошади простыхъ. Съ огневымъ боемъ, съ пищалями 7 человкъ, да въ кошу 7 человкъ. Да рядомъ былъ записанъ Стольникъ Князь Иванъ княжь Ивановъ сынъ Хованскій, служитъ съ 181 года 22 года и былъ на 4-хъ службахъ, крестьянъ за нимъ 257 дворовъ, на государевой служб будетъ на кон съ саблей въ саадак, 2 лошади простыхъ, люди съ боемъ 9 человкъ, 2 конюхъ, въ кошу 10 человкъ съ винтованными пищалями.

Оба Князя были сосди и жили въ деревняхъ и хотли хать вмст, да не дождался Хованскаго [Щетининъ], и ушелъ прежде. Щетининъ Князь противъ росписи привелъ съ собой еще лишняго сына Илью на Бахмат съ саблей и пистолями и пріхалъ въ Москву въ срокъ. A Хованскій Князь пріхалъ уже посл къ Покрову, когда вс войска вышли на потшную войну за Симоновъ монастырь на Москву-рку, противъ деревни Кожуховой. —

Хованскій Князь записался въ Москв въ разряд у боярина Стрешнева, отговорился, что не могъ поспть раньше; прошелъ къ сборному мсту и сталъ рядомъ съ сосдомъ Князь Иванъ Лукичемъ.

Все войско (его было тысячъ 15) раздлено было на дв части. Одна часть называлась поляки. Начальникомъ былъ Бутурлинъ Иванъ Иванычъ. А другая часть называлась Русскіе наши. Начальникомъ былъ Ромодановской Князь едоръ Юрьевичъ. Поляки сидли въ крпости, a Русскіе выбивали ихъ. Щетининъ и Хованскій попали въ Русскихъ. Палили изъ пушекъ, изъ ружей холостыми зарядами, бились тупыми копьями,160 лошадьми топтались и подкапывались подъ крпость.

Воевали 2-ю недлю. Въ середу на 2-й недли дали отдыхъ. По нашей арміи только выслали рабочихъ людей: десятаго съ каждаго полка, a стрльцамъ и солдатамъ отъ Лефорта161 <по Царскому приказу привезена была водка и вс гуляли. — Въ одномъ нашемъ войск было 7000 человкъ, и мсто войско занимало не малое. Отъ самыхъ подкоповъ нашихъ противъ крпости до деревни Кожуховой на версту мста, стояли войска, гд въ балаганчикахъ, a гд и просто. Время стояло теплое — бабье лто. Въ Кожухов стоялъ Ромодановскій Князь — начальникъ и Царь и вс придворные. Бабы съ ребетенками ужъ кое-гд по овинчикамъ жались. А въ деревн по избамъ, по клтямъ, по амбарамъ, везд стояли бояре, нмцы генералы, офицеры и преображенскіе потшные. Впереди деревни стояли стрльцы. За деревней къ лсу по ручью, по сю сторону болота, стояла конница: Рейтары и драгуны, дв роты изъ холопей боярскихъ. Полки звались: одинъ — Налеты, а другой — Нахалы. —

У самаго края лса стояли стольники и дворяне.

День былъ красный, веселый. Наканун шелъ дождь, съ утра былъ туманъ, а какъ разошелся туманъ, откуда ни взялась паутина разлетлась по всему полю и тепло стало, какъ лтомъ, a свтло такъ, что глаза рзало. —

По всему стану слышно были псни, а изъ Кожухова162 самаго то и дло палили изъ пушекъ. Выпалятъ разъ-разъ толсто изъ пушки, изъ другой, и разсыпятъ дробью изъ ружей. Какой солдатъ опоздаетъ или не выйдетъ у него ружье, слышно посл стукнетъ и закричатъ что-то далеко въ много голосовъ. Сизый дымъ отъ пороху такъ и стоялъ надъ деревней. Въ Кожухов въ этотъ день Лефортъ, Нмецъ Генералъ, праздновалъ по своему имянины свои и угощивалъ и Ромодановскаго и вельможъ всхъ и Царя.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза
Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман