Полное собрание сочинений. Том 17

Оттуда пошли вс въ походъ, тоже черезъ Москву, <по Мясницкой улиц>. Щетининымъ съ людьми пришлось хать за ротой Тихона Никитича Стрешнева, а позади ихъ хала рота Князя Лыкова. Ратныхъ людей было такъ много, что, когда шли по середин Мясницкой улицы,¹⁷⁶ то впередъ поглядишь, до самаго Китая города все конные во всю улицу, и назадъ поглядишь, — конца не видно. Старый Князь, хоть и 23 года не былъ въ Москв — съ тхъ поръ какъ его сослали въ вотчины при Цар Алекс Михайлович, все, что онъ видлъ въ Москв и теперь въ войск, было ему не въ диковину. Хоть и было новаго много теперь, чего онъ не видывалъ прежде, онъ уже прожилъ 6 десятковъ и видалъ всячину. Старому умному человку ничто не удивительно. Старый умный человкъ видалъ на своемъ вку много разъ, какъ изъ стараго передлываютъ новое, и какъ то, что было новое, опять сдлается старое, потому въ новомъ видитъ не столько то, почему оно лучше стараго, не ждетъ, какъ молодые, что это будетъ лучше, а видитъ то, что перемна нужна человку. Но для Никишки Щетинина¹⁷⁷ все, что онъ видлъ въ Москв, было удивительно, и Клекотокъ, село отцовское, гд онъ родился и выросъ и былъ первымъ человкомъ, казалось, все сре и меньше и хуже, чмъ дольше онъ былъ въ Москв. Теперь у него глаза разбгались. Ихъ было въ рот 120 дворянъ, а ротъ такихъ дворянскихъ въ ихъ войск было 20 и, куда онъ ни смотрлъ, — впередъ ли, назадъ ли, вокругъ себя, — рдкіе были хуже убраны, чмъ онъ съ отцомъ, половина была имъ ровня, а большая половина были много лучше ихъ. Они съ отцомъ хали въ середин перваго ряда. Подъ отцомъ былъ приземистый, толстоногій, короткошеей чубарый Бахматъ. Бахматъ этотъ былъ первая лошадь по Ефремову. Никишка по первозимью прошлаго года забилъ съ него двухъ волковъ, не было ему устали, и скакалъ онъ хоть и не такъ прытко съ мста, какъ тотъ Аргамакъ, который былъ подъ нимъ, но скакалъ ровно, не сдавая на 40 верстъ. Но Бахматъ хорошъ былъ въ Клекотк, а тутъ подъ отцомъ не было въ немъ виду. Даже самъ отецъ — хоть молодцовате его и не было старика, мелокъ казался наравн съ Хованскимъ Княземъ, который халъ рядомъ на тяжеломъ сромъ, въ яблокахъ, польскомъ кон, въ тяжелой узд съ серебреной наузой, съ махрами и гремячими чепями въ поводьяхъ.

Аргамакъ блесо буланый, на которомъ халъ самъ Никишка, казался мельче, глядя кругомъ. Особенно впередъ себя на Бориса Алексевича Голицына, который халъ впереди лошади на дв на бломъ фар въ тигровомъ чепрак и съ золотыми махрами. Самъ Борисъ Алексевичъ былъ въ собольей шуб, крытой си[нимъ] бархатомъ, и золотая сабля гремла у ногъ. Но не столько Кн. Борисъ Алексевичъ, сколько одинъ изъ его держальниковъ. Ихъ было 12-ть, сколько на этаго держаль[ника], было завидно Никишк. На короткихъ стременахъ, на буромъ ногайскомъ кон, съ карабиномъ золоченымъ, удалъ былъ. —

Когда вышли за Симоновъ монастырь, увидали поле и мостъ на рк. У моста стояли пушки и палили на ту сторону; съ той стороны палили тоже. Закричали что-то, потомъ въ дыму велли скакать и Борисъ Алексевичъ отвернулъ въ сторону, и вс поскакали, смяли стрльцовъ и перескочили за мостъ.

Тогда закричали назадъ, и видно было, какъ стрльцы пошли въ крпость. Посл поля стали таборомъ у Кожухова.¹⁷⁸ Подъхалъ обозъ, и Щетинины стали въ повозкахъ у лска рядомъ съ пов[озками] Хованскаго Князя. На другой день опять была война. И такъ шла эта война 3 недли. 6 Октября воскресенье дали войскамъ роздыхъ.

* № 16.

¹⁷⁹‹Было дло въ самый разгаръ страднаго времени.

Старымъ людямъ мало спится, много думается.¹⁸⁰ Анна Тихоновна Княгиня ужъ давно не спала.

Уборка запоздала отъ дождей, и все подошло разомъ. Не успли убраться съ рожью, ужъ подошелъ овесъ, подсохъ въ 3 дня и бжалъ такъ, что только по зарямъ надо было убирать его. А тутъ ржаные снопы надо было довозить, разставлять, молотить, убирать землю подъ посвъ и сять. А тутъ и луга подкошенные дожидались уборки. Все подошло разомъ и народъ работалъ дни и ночи.

Только занялась заря и потухла золотая утренняя звздочка, задымило, забагровло на восток, освтилась земля и подулъ заревой втерокъ, и старики и старухи стали подниматься.

Г. [АЗОВСКИЕ ПОХОДЫ.]

* № 17

Въ 1668 году Астраханскій воевода¹⁸¹ Апраксинъ, М[атвй] В[асильевичъ] возвращался въ Москву. Изъ Саратова Воевода похалъ сухимъ путемъ. Недалеко отъ Пензы на него напали Башкирцы, разогнали и перебили его людей и его убили. — Тло подняли, сложили куски въ гробъ и привезли въ Москву къ молодой вдов. Остались 4 дтей — сиротъ: 4 мальчика, Андрей, Никита, едоръ и Петръ да 5-ымъ вдова¹⁸² осталась беременна и въ ту же зиму родила двочку Марфу.