Полное собрание сочинений. Том 2. Кн. 1. Стихотворения 1817-1825

         Недавно бедный музульман
         В Юрзуфе жил с детьми, с женою;
Душевно почитал священный Алькоран
         И счастлив был своей судьбою;
Мехмет (так звался он) прилежно целый день
         Ходил за ульями, за стадом
         И за домашним виноградом,
         Не зная, что такое лень;
Жену свою любил — <Фатима> это знала,
И каждый год ему детей она рожала —
По-нашему, друзья, хоть это и смешно,
         Но у татар уж так заведено.—
              Фатима раз — (она в то время
              Несла трехмесячное бремя,—
А каждый ведает, что в эти времена
И даже самая степенная [жена]
Имеет прихоти то эти, <то> другие,
         И, боже упаси, какие!)
Фатима говорит умильно муженьку:
„Мой друг, мне хочется ужасно каймаку.
         Теряю память я, рассу<док>,
         Во мне так и горит желудок;
Я не спала всю ночь — и посмотри, душа,
Сегодня, верно, <я> совсем нехороша.
         Всего мне [должно опасаться]:
         Не смею даже почесаться,
Чтоб крошку не родить с сметаной на носу —
         Такой я муки не снесу.
Любезный, миленькой, красавец, мой дружочек,
Достань мне каймаку хоть крохотный кусочек”.
Мехмет [разнежился], собрался, завязал
         В кушак тарелку жестяную,
Детей благословил, жену поцеловал
И мигом в ближнюю долину побежал,
         Чтобы порадовать больную.
Не шел он, а летел — зато в обратный путь
Пустился по горам, едва, едва шагая;
И скоро стал искать, совсем изнемогая,
         Местечка, где бы отдохнуть.
         По счастью, на конце долины
                  Увидел он ручей,
Добрел до берегов и лег в тени ветвей.
         Журчанье вод, дерев вершины,
Душистая трава, прохладный бережок,
         И тень, и легкой ветерок —
         Всё нежило, всё говорило:
„Люби иль почивай!” — Люби! таких затей
         Мехмету в ум не приходило,
    Хоть [он] и мог — Но спать! вот это мило —
         Благоразумн<ей> и верней.—
    За то Мехмет, как царь, уснул в долине;
Положим, что царям [приятно спать] дано
         Под балдахином <на перине>,
         Хоть это, впрочем, мудрено.

<ВЯЗЕМСКОМУ.>

Язвительный поэт, остряк замысловатый,
И блеском [колких слов], и шутками богатый,
Счастливый В<яземский>, завидую тебе.
Ты право получил, благодаря судьбе,
Смеяться весело над Злобою ревнивой,
Невежество разить анафемой игривой.

«Эллеферия, пред тобой…»

Эллеферия, пред тобой
Затми<лись> прелести другие,
Горю тобой, я [вечно] [твой].
Я твой на век, Эллеферия!

<Тебя> пугает света шум,

Придворный блеск                неприятен;
Люблю твой пылкий, правыйум,
И сердцу голос твой понятен.

На юге, в мирной темноте

Живи со мной, Эллеферия,
Твоей              красоте
Вредна холодная Россия.

«Примите новую тетрадь…»