Полное собрание сочинений. Том 26

— Я очень рада за Jean, — говорила Прасковья едоровна,— что онъ закрылъ глаза своему отцу. Я его мало знала, но тоже любила. Моя судьба не выходить изъ траура.

Такъ что вдругъ изъ самого труднаго положенія Иванъ Ильичъ. съ семьей пришелъ въ самое пріятное.

Когда Иванъ Ильичъ вернулся въ деревню съ разсказами о томъ, какъ его вс чествовали, какъ вс т, которые были его. врагами, были посрамлены и подличали теперь передъ нимъ, какъ ему завидуютъ за его положеніе, в особенности какъ вс его сильно любили въ Петербург, Прасковья едоровна уже привыкла къ этой манер разсказа Ивана Ильича, когда онъ былъ въ дух. Сама она никогда не замчала, чтобы въ ее присутствий другіе особенно нжно обращались къ Ивану Ильичу, но по его разсказамъ, когда онъ былъ въ дух, всегда выходило, что у всхъ людей въ Петербург за его послднее пребываніе тамъ была одна забота, одна радость — чествовать Ивана Ильича, услуживать ему, говорить ему пріятное. — Отношенія въ семь зятя тотчасъ же тоже перемнились. Головины собрались узжать, какъ только готова будетъ квартира въ Москв, и уже ими нетолько не тяготились, а ухаживали за ними, стараясь загладить прошедшее.

Иванъ Ильичъ пріхалъ на короткое время 10 сентября, ему надо было принимать должность и, кром того, нужно было время устроиться въ Москв, перевезти все изъ провинціи, изъ Петербурга, прикупить, призаказать еще многое — однимъ словомъ, устроиться такъ, какъ это ршено было давно въ душ Прасковьи едоровны. И планъ Прасковьи едоровны, дома элегантнаго, свтскаго, высокаго лица, вывозящаго дочь, нравился Ивану Ильичу. Нетолько нравился, но Иванъ Ильичъ, притворяясь, что это — планъ жены, самъ лелялъ эту мысль. И теперь, когда все устроилось такъ удачно и когда они сходились съ женою въ цли, и кром того, они мало жили вмст, они такъ дружно сошлись, какъ не сходились съ первыхъ лтъ женатой своей жизни. Таничка дочь совсмъ разсіяла, бросила кокетничать съ студентами и вся отдалась прелестному будущему в Москв.

Иванъ Ильичъ было думалъ увезти семью тотчасъ же; но настоянія сестры и зятя: «Какъ это можно? Куда же вы въ гостинницу? Теперь еще такъ хорошо въ деревн; а для насъ такая радость. A Jean пусть устраиваетъ и можетъ прізжать — тутъ десять часовъ въ позд — и у насъ». И ршено было хать одному Ивану Ильичу. Иванъ Ильичъ ухалъ, и веселое расположеніе духа и удача, одно усиливающее другое, все время не оставляли его.

Нашлась квартира прелестная — то самое, что мечтали мужъ съ женой — широкіе, высокіе, въ строгомъ стил пріемныя комнаты, удобный, скромный кабинетъ, комнаты жен и дочери, все какъ нарочно придумано для нихъ, все чисто, грандіозно, но не ново. Иванъ Ильичъ самъ взялся за устройство, распаковывалъ ящики изъ Петербурга, выбиралъ обои, подкупалъ мебель, обивку, и все росло росло и приходило къ тому идеалу, который онъ составилъ себ, и даже, когда онъ до половины устроилъ, превзошло его ожиданье. Онъ понялъ тотъ рдко изящный и широкій характеръ, который приметъ все, когда устроится. Онъ не ждалъ, что такъ полюбитъ это дло. Засыпая онъ представлялъ себ залу, какою она будетъ. Глядя на гостиную, еще не конченную, онъ уже видлъ каминъ, экранъ, этажерку и эти стульчики, разбросанные и эти прелестные отцовскіе бронзы, когда они вс станутъ по мстамъ. Его радовала мысль, какъ онъ поразитъ Пашу и Таничку. Они никакъ не ожидаютъ этого. Въ особенности отцовскія вещи. Онъ въ письмахъ своихъ и при свиданіи нарочно представлялъ все хуже, чмъ есть, чтобы поразить ихъ. Они предчувствовали это и радовались. Это такъ занимало его, что даже новая служба его, любящаго это дло, занимала меньше, чмъ онъ ожидалъ. Въ засданіяхъ у него бывали минуты разсянности: онъ задумывался о томъ, какіе карнизы на гардины, прямые или подобранные. Онъ такъ былъ занятъ этимъ, что самъ часто возился, переставлялъ даже мебель и самъ перевшивалъ гардины.

Разъ онъ влзъ на ¹⁵⁵лсенку, чтобы показать непонимающему обойщику, какъ онъ хочетъ драпировать, ¹⁵⁶оступился и упалъ, но, какъ сильный и ловкій человкъ, удержался, только бокомъ стукнулся объ ручку рамы. Ушибъ былъ не важный и скоро прошелъ. Вообще же Иванъ Ильичъ, какъ и писалъ и говорилъ, чувствовалъ себя отъ этой физической работы по дому лучше, чмъ когда нибудь.

Онъ писалъ: «Чувствую что съ меня соскочило лтъ 15». Онъ думалъ кончить въ сентябр, но затянулось до половины октября. За то было прелестно. Нетолько онъ говорилъ, но ему говорили вс, кто видли. Когда я былъ у Ивана Ильича и видлъ его помщеніе, оно было уже обжито, и теперь, зная, сколько ¹⁵⁷труда было положено имъ и радости это ему доставило, я стараюсь вспомнить, но тогда я не замтилъ. Это было то самое, что видишь везд: штофъ, цвты, ковры, черное дерево, бронзы, темное и блестящее, — все то, что вс извстнаго рода люди длаютъ, чтобы быть похожими на всхъ людей извстнаго рода. И у него было такъ похоже, что нельзя было обратить вниманіе, потому что видлъ это самое тысячу разъ. А оказывается, что ему добиться этого сходства стоило большого труда, а главное, вполн заняло всего его.