Полное собрание сочинений. Том 36. Март-июль 1918

Германия хвалилась во время Брестского мира, когда заключала насильственный эксплуататорский, основанный на насилии, на угнетении народов, Брестский мир, германские капиталисты хвалились, что они дадут хлеб и мир рабочим. А теперь понижают хлебный паек в Германии. Продовольственная кампания в богатой Украине оказалась, по общему признанию, крахом, а в Австрии дело доходило опять до голодных бунтов, до всенародного массового возмущения, потому что, чем дальше одерживает свои победы Германия, тем яснее становится для всех, даже для многих представителей из крупной буржуазии Германии, что война безысходна, что если даже немцы смогут сопротивляться на Западном фронте, то это нисколько не приблизит их к концу войны, но создаст еще новую порабощенную страну, которую нужно оккупировать, занять немецкими отрядами и вести дальше войну, и разложение немецкой армии, которая превращается и превратится из армии в шайку грабителей, людей, производящих насилие над чужими народами, над безоружными народами, выкачивающих оттуда последние остатки съестных припасов и сырых материалов при громадном сопротивлении населения. Чем дальше подходит Германия к окраинам Европы, тем яснее становится, что перед ней стоят Англия и Америка, что они гораздо более развиты, с большими производительными силами, которые находят время отправлять десятки тысяч лучших новых сил в Европу, чтобы все машины, все фабрики и заводы превратить в средство разрушения. Война вновь приходит, и это значит, что каждый год, больше того, каждый месяц несет расширение этой войны. Из этой войны нет иного выхода, как революция, как гражданская война, как превращение войны между капиталистами из-за их прибылей, из-за дележа добычи, из-за удушения мелких стран в войну угнетенных против угнетателей, единственную войну, которая сопровождает всегда в истории не только великие, но и сколько-нибудь значительные революции, единственную войну, которая является одна только законной и справедливой, священной войной с точки зрения интересов трудящихся, угнетенных, эксплуатируемых масс. (Аплодисменты.) Без такой войны из империалистического рабства не выйти. Мы должны дать ясный отчет в том, какие новые бедствия несет гражданская война для всякой страны. Эти бедствия будут тем тяжелее, чем культурнее страна. Представим себе страну с машинами, железными дорогами в гражданской войне, которая прерывает сообщение между областями страны. Представьте себе, в каком положении будут области, десятки лет приспособившиеся к тому, чтобы жить обменом промышленности, и вы поймете, что всякая гражданская война несет еще новые тяжелые бедствия, которые и представляли себе величайшие социалисты. Империалисты обрекают на бедствия, муки и вымирание рабочий класс. Перед новым социалистическим обществом, как ни тяжелы, мучительны эти муки всего человечества, с каждым днем становится яснее, что войну, которую начали империалисты, эти империалисты не кончат, а кончат другие классы, рабочий класс, который во всех странах с каждым днем приходит во все большее движение, негодование и возмущение, которое независимо от чувств и настроения силою вещей принуждает свергнуть господство капиталистов. Нам в России, когда бедствия голода особенно чувствуются, приходится переживать такой период, труднейший период, который когда-либо революции предстоял, а на немедленную помощь западноевропейских товарищей рассчитывать нельзя. Вся тяжесть русской революции состоит в том, что русскому революционному рабочему классу было гораздо легче начать, чем другим западноевропейским классам, но нам труднее продолжать. Там, в западноевропейских странах, начать революцию труднее, потому что против революционного пролетариата стоит высшая мысль культуры и рабочий класс находится в культурном рабстве.

В это время нам, уже в силу нашего международного положения, приходится переживать неимоверно трудное время, и нам, представителям трудящихся масс, рабочим, сознательным рабочим, надо во всей своей агитации и пропаганде, в каждой речи, в каждом призыве, беседе на фабрике, в каждой встрече с крестьянами объяснять им, что бедствие, которое на нас обрушилось, есть бедствие международное, что выхода из него, кроме международной революции, нет. Если нам пришлось пережить такой мучительный период, когда мы временно остались одни, то все наши силы должны быть направлены к тому, чтобы этот тяжелый период вынести стойко, зная, что мы, в конце концов, не одни, что бедствия, которые мы переживаем, подкрадываются к каждой европейской стране, и что ни одна из этих стран без ряда революций не найдет выхода.