Читаем Полное собрание сочинений. Том 9. Война и мир. Том первый полностью

– Одна привязанность не мешает другой, продолжал виконт, тонко улыбаясь и не замечая опасений Анны Павловны. – Но дело в том, что m-lle Жорж прежде своего сближения с герцогом пользовалась сближением с другим человеком.

Он помолчал.

– Человека этого звали Бонапарте, произнес он, с улыбкой оглянув слушателей. Анна Павловна, в свою очередь, оглянулась беспокойно, видя, что рассказ делается опаснее и опаснее.

– Eh bien, продолжал виконт, – le nouveau sultan des mille et une nuit ne dédaignait pas de venir souvent passer ses soirées chez la plus belle et la plus agréable femme de la France.[417] Et m-lle Georges… – Он помолчал, пожав выразительно плечами: a dû faire de nécessité – vertu.[418]

– Счастливец Бонапарте приезжал обыкновенно по вечерам, не назначая своих дней.

– Ah! je prévois, j’ai la chair de poule,[419] пожимая полными и гибкими плечиками, сказала маленькая хорошенькая княгиня.

Пожилая дама, сидевшая весь вечер подле ma tante, перешла к кружку рассказчика, покачав головою и улыбнувшись значительно и грустно.

– Это ужасно, не правда ли? сказала она, хотя очевидно и не слыхала начала истории. На неуместность ее замечания и на нее самое никто не обратил внимания.

Князь Ипполит объявил быстро и громко:

– Georges dans le rôle de Clitemnestre admirable![420]

Анна Павловна молчала и находилась в беспокойстве, не решив еще окончательно в своем уме, прилично или неприлично было то, чтò рассказывал виконт. С одной стороны – вечерние посещения к актрисе, с другой стороны – ежели уж vicomte de Mortemart, allié aux Montmorency par les Rohans, tout ce qu’il y a de plus faubourg S-t Germain[421] в гостиной будет говорить неприличности, то кто же наконец знает, чтò прилично и неприлично?

– В один вечер, продолжал виконт, оглядывая слушателей и оживляясь, – Клитемнестра эта, прельстив весь театр своею удивительною передачей Расина, возвратилась домой и думала одна отдохнуть от усталости и волненья. Она не ждала султана.

Анна Павловна вздрогнула при слове «султан». Княжна опустила глаза и перестала улыбаться.

– Как вдруг служанка доложила, что l’ex-vicomte de Rocroi желает видеть великую актрису. Rocroi – так называл себя герцог. Он был принят, прибавил виконт, и помолчав несколько секунд, чтобы дать понять, что он не всё рассказывает, чтò знает, продолжал: – Стол блестел хрусталем, эмалью, серебром и фарфором. Стояли два прибора, время летело незаметно и наслаждение…

Неожиданно, в этом месте рассказа, князь Ипполит произвел странный громкий звук, который одни приняли за кашель, другие за сморканье, мычанье или смех, и стал торопливо ловить упущенный лорнет. Рассказчик удивленно остановился. Анна Павловна испуганно перебила описание наслаждений, которые с таким вкусом описывал виконт.

– Не томите нас, vicomte, сказала она.

Виконт улыбнулся.

– …Наслаждение превращало часы в минуты, как вдруг послышался звонок, и испуганная горничная, дрожа прибежала объявить, что звонит le terrible mameluk de Buonaparte,[422] и что ужасный господин его уже стоит у подъезда…

– Charmant,[423] прошептала маленькая княгиня, втыкая иголку в работу, как будто в знак того, что интерес и прелесть истории мешают ей продолжать работу.

Стр. 16, строка 14.

Вместо: отмстил – в I и II изд. 68 г.: отомстил

Стр. 16, строка 25.

Вместо: стал продолжать; – в Р. В.: хотел продолжать,

Стр. 16/17, строка 25/15.

Вместо: но в это время Анна Павловна, всё поглядывавшая кончая: в гостинную вошло новое лицо. – в Р. В.: когда в гостиную вошло новое лицо и произвело необходимую остановку. Этими словами в Р. В. кончается глава IV.

Стр. 16, строка 35.

Слов: говорил аббат. – нет в I изд. 68 г.

Стр. 17, строка 13.

Вместо: Анна Павловна – в I изд. 68 г.: она,

Стр. 17, строка 15.

Со слов: Новое лицо это был – в Р. В. IV глава, ошибочно названная IV вторично.

Стр. 17, строка 17.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Былое и думы
Былое и думы

Писатель, мыслитель, революционер, ученый, публицист, основатель русского бесцензурного книгопечатания, родоначальник политической эмиграции в России Александр Иванович Герцен (Искандер) почти шестнадцать лет работал над своим главным произведением – автобиографическим романом «Былое и думы». Сам автор называл эту книгу исповедью, «по поводу которой собрались… там-сям остановленные мысли из дум». Но в действительности, Герцен, проявив художественное дарование, глубину мысли, тонкий психологический анализ, создал настоящую энциклопедию, отражающую быт, нравы, общественную, литературную и политическую жизнь России середины ХIХ века.Роман «Былое и думы» – зеркало жизни человека и общества, – признан шедевром мировой мемуарной литературы.В книгу вошли избранные главы из романа.

Александр Иванович Герцен , Владимир Львович Гопман

Биографии и Мемуары / Публицистика / Проза / Классическая проза ХIX века / Русская классическая проза