Полное собрание сочинений в 10 томах. Том 4. Стихотворения. Поэмы (1918–1921)

Н. А. Оцуп отметил, что «здесь речь идет о своеобразном завещании Гумилева. Вновь он подражает величайшему русскому поэту, который сам подражал Горацию (имеется в виду пушкинский “Памятник”. — Ред.) <...> Положение Гумилева другое. Автор “Моих читателей” и само по себе это стихотворение заслужили бы строгий суд. Поэтому не следовало бы искать в самом себе только высшие качества. Перечень, составленный самим автором, и описание его ревностных почитателей шокирует нас с первого взгляда. Но в этом стихотворении заключается что-то, подытоживающее творчество Гумилева. Сравним стихотворение “Мои читатели” с “Молитвой мастеров”. Последнее стихотворение обращено к современникам поэта. Первое — потомству. “Молитва” возвышеннее, благороднее. “Мои читатели” — действеннее. Это страстная защита принципов поэта, его миропонимания. “Молитва” не открыто автобиографична. “Мои читатели” — стихотворение сугубо автобиографичное. Здесь поэт раскрывает себя целиком. Чувствуется, как он прочно стоит на этой “родной странной земле”. Он горячо просит и требует того почета, который заслужил» (Оцуп. С. 167). В качестве «завещания Гумилева» это ст-ние и стало прежде всего объектом критического разбора и современников и потомков, благо «своеобразие» его очевидно. В этом ст-нии, по мнению одного из первых рецензентов ОС 1921 Н. М. Минского, «подробно охарактеризован гордый и мужественный индивидуализм». «Своих читателей, — писал далее Минский, — он находит не среди праздных изнеженных мечтателей, а среди людей сурового труда и подвига. И объясняет он это основными чертами своей поэзии: <цит. ст. 22–32>. В этом метком и ярком самоопределении с особенной силой поражает стих: “Я учу их, как не бояться”. Можно быть уверенным, что в трагические минуты суда и казни он и себя самого научил, как не бояться и не оскорблял неврастенией и душевной теплотой» (Минский Н. М. Кузмин. Эхо. Н. Гумилев. «Огненный столп» // Новая русская книга. 1922. № 1. С. 16).