Полное собрание стихотворений

«О, смертное племя,
Бессмертных страшись!
Бразды они держат
В предвечной деснице,
И делают боги
С людьми, что хотят.

Кто ими возвышен,

Тот бойся их дважды!
На скалах и тучах
Расставлены стулья
У трапез златых.
Подъемлется распря —
И падают гости
С бесчестьем и срамом
В ночные глубины,
И, скованы мраком,
Вотще правосудья
Невинные ждут.

А боги пируют,

В веселии вечном,
У трапез златых;
С вершин на вершину
Ступают чрез бездны, —
И к ним из ущелий
Дыханье титанов,
Задушенных в безднах,
Восходит туманом,
Как жертвенный дым.

Свой взор благодатный

Они отвращают
От целых родов,
И вновь повторенный
Лик деда во внуках,
Когда-то любимый,
Узнать не хотят».

Так пели три Парки.

И старец-изгнанник
В подземной пещере,
Той песне внимая
И думая думу
О детях и внуках,
Качал головой.

<1924>

Царскосельский барельеф

Памяти В. А. Жуковского

Euridicen toto referebant flumine ripae

Vergilii, Georg. IV

[50]

Шел, возвращаясь из ада, Орфей со своей Евридикой.
Все миновали преграды, и только на самом пороге
Остановился и, клятву забыв, на нее оглянулся,
Светом уже озаренную. «Горе! – она возопила. —
Горе! Какое безумье тебя и меня погубило!
Неумолимая участь обратно меня отзывает,
Друг мой, прости же навеки! Дремой затуманились очи,
И от тебя уношусь я, объятая тьмой бесконечной,
Слабые руки к тебе я – уже не твоя – простираю!»
Так простонала и дымом растаяла в воздухе легком.
Ловит он тень ее, с ней говорит, но ее уж не видит...

Там на высокой скале у пустынного Стримона плачет

Горький певец, изливая печаль свою в хладных пещерах,
И укрощаются звери, и дубы сдвигаются песнью.
Так Филомела в тени сребролистого тополя плачет,
Если птенцов из гнезда ее пахарь жестокий похитит;
Плачет она по ночам, повторяя унылую песню,
И наполняет стенящею жалобой темные дали...

Раз он любил – и уже никогда никого не полюбит;

В льдистой пустыне Рифеевой, в вечных снегах Танаиса,
В полночи Гиперборейской певец одинокий блуждает,
Тщетную милость Аида клянет и зовет Евридику...

Презрены им Киконийские жены, но отомстили:

В таинствах Вакха ночных, в исступленьях святых
растерзали
Юное тело и по полю члены его разметали,
Голову жалкую волны глубокого Эбра катили,
А замирающий голос все еще звал Евридику.
«О, Евридика!» – душа его повторяла и в смерти,
И отзывалося эхо в прибрежных скалах: «Евридика!»

<1924>

Псалом царя Ахенатона