Полное собрание творений. Том II. Письма

Позволю себе предположить, что в основе вашего решения – свобода и независимость духа, которая традиционно характеризует великое учреждение, принявшее меня. Ибо я обладаю немногими качествами, которые позволяют быть замеченным, и моя дисциплина не из тех, что сегодня в моде. Я был в некотором роде, как говорили римляне, hото поvиs, не принадлежащий к интеллектуальной элите, сплошь состоящей из выпускников Высшей нормальной школы. И вы, наверное, заметили во время моих визитов, что нет во мне той спокойной авторитетности, которая достигается владением нынешним языком Республики Словесности. Мой язык, как вы сегодня можете убедиться, не столь вычурен, как это принято сейчас в разговорах о гуманитарных науках. Однако некоторые из вас поддержали меня в выдвижении моей кандидатуры, и во время традиционных визитов, весьма ценных для меня, я был очень тронут тем, что встретил много симпатии и интереса (что особенно удивительно среди специалистов по точным наукам) к той области науки, приверженцем которой я выступил перед вами. Иначе говоря, я не думаю, что убедил вас – ибо вы уже были убеждены в необходимости обеспечить преподавание и исследование в тесной связи между собой дисциплин, слишком часто искусственно отделяемых друг от друга: латыни и греческого, филологии и философии, эллинизма и христианства. И я с восхищением открыл для себя то, что сейчас, в конце XX века, когда многие из вас ежедневно используют технические приспособления, методы рассуждения и оперируют представлениями о вселенной почти сверхчеловеческой сложности, открывающими человеку будущее, которое он не мог и представить, гуманистический идеал, вдохновивший создателей Коллеж де Франс, живет в вас в форме несомненно более осознанной, более критической, но также более широкой, сильной и глубокой, и сохраняет всю свою ценность и значение.