Полнолуние для магистра

Приподнявшись, она с изумлением огляделась. Здесь, как и в предыдущем своём сне, она тоже оказалась не одна. Её Младшая то ли по привычке прятаться, то ли по простому совпадению, но вновь оказалась не на виду: в тени густого сиреневого куста с проглядывающими зелёными шариками завязей. Хрупкая, бледненькая, с виду ещё слабее, чем в реальности, без слёз не взглянешь. Впрочем, на впалых щёчках уже пробивался румянец. И глазёнки оживились…

Запрокинув голову, она с изумлением и с каким-то благоговейным ужасом смотрела в небо.

Куда их занесло в этот раз? Кусочек пейзажа так напоминал земной, по крайней мере, та его часть, что относилась к поверхности… нет, чего угодно, но только не Земли. Потому что в высоте, куда устремила взгляд Ангелика, вместо голубого неба и облаков угадывался громадный купол, сферические изгибы которого отливали перламутром. А ещё выше…

Совпало ли так, или устроилось чьей-то волей, но только невесть откуда налетевший ветер тронул кроны ракит, те, зашумев, колыхнулись, образовывая просвет-колодец, в котором Лика увидела высоко-высоко, за пределами купола, зависшую Землю. Этот голубой шар, слегка срезанный с одного бока тенью, хорошо знакомый Лике по фотографиям из космоса, ни с чем невозможно было перепутать. Белые шапки Арктики и Антарктиды, валенок Аравийского полуострова, стилизованный череп Африки с клинышком Мадагаскара, зависшего над надбровьем, широко раскинувшееся одеяло Евразии…

— Это… что?

Младшая, очнувшись, уже оказалась рядом и теперь вцепилась Лике в рукав. Неверие в её глазах мешалось с восторгом и ожиданием чуда. А вот страха уже не было.

— Погоди, дай разобраться. Кажется…

Купол, по которому словно растекается солнечный свет, проникая в изолированный мирок не слепящими лучами, а мягким животворным сиянием. Воздух… Лика вдохнула глубже. Не так уж и насыщен запахами, как в обычном лесу; да и сам лес пожиже, деревца всё больше молодые; не видно ни вековых елей, ни кряжистых дубов, ни старых берёз и осин. Зато… Она шевельнула рукой. Тонкий, ещё не настолько слежавшийся, чтобы пружинить, слой павших листьев отъехал по траве в сторону, обнажив красную шляпку сыроежки.

— Гриб! — выдохнула Младшая. — Ой…

Ей на плечо скакнула рыжая белка. Распушив дымчатый хвост, бесцеремонно сиганула вниз и запыхтела над добычей.

— Подумать только! — в полном ошеломлении пробормотала Лика. — Неужели мы на… Селене, да?

— Угадала, Старшая, — пророкотал хорошо поставленный мужской голос. Вздрогнув, обе девушки оглянулись.

На ветвях ракиты за их спинами проявлялись, как бы собирая себя из сгустившегося воздуха, величественные птицы. Гораздо крупнее Сквикки и Якова…

— Сквикки! — в один голос воскликнули обе Лики. — Где она? Почему не с нами?

— Она сторожит ваше тело, — пояснил второй скроух, материализовавшийся рядом с первым. Толстая ветвь, в которую вцепились мощные когти, даже не дрогнула, когда рядом с ним уселась ещё одна птица. Одновременно ещё трое прочно закрепились на другой ветви, симметричной первой. Это было, пожалуй, единственное в обозримых окрестностях старое дерево, и, надо сказать, с украшением в виде блистающих оперением филинов оно смотрелось гармонично. И в какой-то мере функционально. Ведь ветви молодых деревьев оказались бы чересчур хлипки для сильных пернатых.

Белки, которых уже почти десяток суетился на грибном местечке, недовольно застрекотали. Но, поджав хвосты, разом вдруг притихли и продолжили своё дело бесшумно и споро.

— Она совершила невозможное — для себя, конечно. Смогла, наконец, создать нужный ей сон и войти в Межмирье, одна, без нашей помощи. И всё для того, чтобы разыскать тебя, Младшая, — сказал третий. — Долгое время она тебя не чувствовала и решила, что ты погибла. Но вот в твоё тело перенеслась душа, благословенная Источником, и от благословения искра твоего разума ожила. Любящее сердце Сквикки помогло ей вновь ощутить тебя и прорваться сквозь миры. Теперь она рядом, но не здесь, а там, в реальности, чтобы охранять ваш сон и ваше тело, одни на двоих. Потому что тот, кто угрожал Младшей, вот-вот снова откроет на неё охоту.

При последних словах Ангелика посерела. Съёжилась. Отползла к Лике. Та обняла вздрагивающее тельце.

— Что ему от неё надо?

На этот раз, привлекая внимание, качнул крыльями четвёртый скроух с соседней ветви.

— Мы не вправе посвящать тебя в секреты Младшей. Это слишком… личная тайна. Когда она окрепнет, то сама с тобой поделится. К тому же, нам известна лишь часть проблемы; мы пока не знаем, кто за ней стоит, с такими ли уж примитивными побуждениями, как может показаться на первый взгляд… Нужно время, чтобы разобраться. Мы надеемся на твою помощь, ум и удачливость.

— Потому что тебе придётся на несколько дней или недель остаться одной. И узнать всё, что можно узнать без привлечения наших помощников, — добавил пятый. Очевидно, самый немногословный, или же не любитель поговорить, потому что после своих слов так решительно захлопнул клюв, будто больше ни разу в жизни не собирался его открывать.

— Как одной? Почему?..