Полный назад! «Горячие войны» и популизм в СМИ (сборник)

В интернете можно найти политкорректные варианты историй Красной Шапочки и Белоснежки. Не видел, правда, как там описываются гномы – без упоминания росточка? Я читал и долгую дискуссию на тему о том, как надо правильно переформулировать «пожарник приставил лестницу к дереву, залез и достал кота». Не говоря уж о явнейшей очевидности, что пожарника можно называть только менеджером противопожарного подразделения, необходимо урегулировать вопрос: что делать, если этим менеджером работает женщина? Не выступает ли пожарник (-ица) как гаситель (-ница) свободного самоопределения этого кота, который, может быть, желал быть оставленным на дереве? Имел ли право пожарник посягать на благоденствие дерева, на которое он напер со своею лестницей? Ведь пожарный оскорбил кота, обойдясь с котом, словно он – бесправная собственность посылающих его хозяев! А проворно забравшись на лестницу, он создал психологический дискомфорт для всех физически несамодостаточных лиц, чье движение по причине каких-либо увечий ограничено! И так далее, и так далее, и так далее.

Политкорректность, с ее неотъемлемыми комическими и пародийными обертонами, с самого начала вызвала дикое раздражение консерваторов, приписывавших ей политическую окраску и видевших в политкорректности «идеологию левых сил», даже «лицемерие левых сил» и посягательство на нормальную свободу слова и самовыражения. Часто припоминают, ругая политкорректность, новояз Оруэлла, еще чаще – новояз эпохи сталинизма. Многие из этих реакций, в свою очередь, лицемерны. Будьте уверены, что существует и политкорректность правого лагеря, не в меньшей степени враждебная к лексике левых. Вспомним, что началось, когда кто-то из наших журналистов посмел высказаться об «иракском сопротивлении».

И все же следует понимать, где кончается моральный императив и где начинаются юридические преследования. Одно дело, что этически недостохвально называть гомосексуалистов «пидорасами». Но это проблема чисто этическая. И даже когда так высказывается министр, даже на гербовой бумаге министерства, мы имеем дело только с мерзостной пошлостью[106]. От этого все-таки далеко до подсудности (если только этот министр не обозвал пидорасом другого, за что другой имеет право подать на того в суд). Так что никакой закон не даст вам столько-то лет или месяцев тюрьмы за «дворника» вместо «экологического оператора».

Политкорректность – это на личную ответственность. На усмотрение каждого, в меру его хорошего вкуса и уважения к окружающим.

Известны, однако, такие случаи, когда за неполиткорректные высказывания телевизионные программы подвергаются санкциям, у них отзывают рекламу или даже закрывают их. Мне известны скандалы в университетах, когда профессорам объявляли бойкот за некорректные высказывания. И должен добавить, что стычки возникают не только между либералами и консерваторами. Раздел проходит во многих случаях по достаточно нечетким демаркационным линиям.

Не так давно газета «Лос-Анджелес таймс» избрала для себя новый принцип издательской политики: использовать термин anti-abortion вместо «в защиту жизни» (pro-life). В термине pro-life действительно изначально заложена какая-то идейная предвзятость. Так вот, при редактуре статьи какого-то журналиста о каком-то театральном спектакле сотрудник газеты нашел выражение pro-life, использованное, однако, в совершенно ином смысле. Тем не менее он это выражение исправил на anti-abortion, полностью исказив смысл газетной заметки. Все это вызвало скандал, и газета извинилась, опубликовав имя виновного. Но на этой почве произошел второй скандал, потому что согласно канону privacy газета не имела права публиковать имя сотрудника, работа которого состояла в редактировании чужих заметок.

Так что постепенно, и в особенности – в Америке, наблюдается сползание с чисто лингвистической проблематики (звать ли других именно так, как им желательно зваться) к проблемам прав меньшинств. Естественно, в университетах иностранные студенты хотели бы слушать курсы лекций о собственных культурных и религиозных традициях и о своей литературе. Но не так уж естественно, если, например, студенты африканского происхождения требуют заменить курсы по Шекспиру курсами по африканскому фольклору.

Нельзя забывать, что школа вовсе не должна учить студентов только тому, что им самим желательно, она должна довольно часто их учить как раз тому, что им вовсе не желательно или не сразу воспринимается как желательное. Иначе бы в начальных и средних школах, забросив математику, грамматику и латынь, стали бы преподавать только компьютерные игры. По политкорректной логике, пожарник должен бы оставить в покое кота, и пусть тот бегает себе по шоссе, пока на него не наедет какая-нибудь машина, – ведь кот реализует таким образом свою естественную свободу.