Полный оборот

Боль свилась с неописуемым удовольствием переплелась с сжигающим изнутри желанием и скрутилась в настоящее исступление. А потом член внутри стал расти и углубляясь ещё, разлился там жаркими волнами. Я чувствовала несколько мгновений как пульсирует мужчина внутри меня, а потом не помню ничего. Зрение, слух отключились, ноги потеряли твёрдость и отнялись, и я перестала дышать, осознав, что лапа на моём горле мешает мне это делать. В иной ситуации, я бы запаниковала, но не с Лихо, а почему так и не поняла. Полностью ему доверилась. От лёгкого удушения, кайф перешёл все границы, и когда мне дали вздохнуть, произошел полный улёт меня в неведанные дали.

К моему потному телу прилипал хлам на кровати. Волосы облепили лицо с опухшими от покусываний губами. Затуманенным взглядом, я смотрела, как Нил раздвигает мне ноги и его голова исчезает с моего горизонта. Я откинулась на локтях, запрокинув голову вверх. На сколько это гигиенично лизать мою киску после моих ног не знаю, но то, что меня в этот день удовлетворили полностью, до полной отключки запомнится надолго. Я получила ещё один полноценный оргазм, после чего самец залез на меня и, придавив своим весом, стал входить не так глубоко, как раньше, но не менее впечатляюще, потому что шел по другим стенкам влагалища и при каждой фрикции тёрся своим волосатым лобком об клитор, а его тугие яйца, как гири бились об мой трепещущий анус, в итоге Ильич меня довел.

Я больше не смогла, а он смог. Насколько я помню меня ещё разок трахнули, уже так же мило, как в первый раз, позой тюленя на боку.

В туалет я захотела посреди ночи, и нагишом пошла на улицу в кустики. Мой любовник сидел у стола и натачивал камнем топоры. Внимательно посмотрел на меня, и оторвавшись от работы, сопроводил в ледяную ночь. Не знаю, как я буду зимой в кусты бегать, но надо этот вопрос решить.

Выбежала из кустиков, Нил сразу меня поймал и прижал к себе, подхватив на руки. Вот когда я эти любовные игры начала, именно я начал, продолжи я сопротивляться, ничего бы не было, мелькнула у меня мысль, что могу пожалеть. Ему нужно гораздо больше, чем я могу выдержать. Еще пару дней и буду прятаться от него по углам. Лихо торжественно нёс меня в свою постель с довольной улыбкой в бороде.

14

Я забилась в угол, выставив вперёд себя тесак. Ухватила за рукоять двумя руками и угрожающе махнула. Зверь накренился ко мне, прожигая янтарными глазами и облизнулся. Он охотник, я жертва. Один его бросок, я останусь безоружной. Но кроме ножа в руке у меня есть ещё ультразвук.

— Отвали, Ильич!!! — заверещала я, выводя свой голос на самые высокие ноты. — Я сказала, не буду!

Вот чёрт меня дёрнул по своей воли с ним спать, остановиться Ильич не смог. Затрахал на смерть. У меня всё болеть внутри начало, а потом пришли месячные. Я же этому скоту целую лекцию прочитала, что меня нельзя сейчас трогать, что у животных течка самое оно, а у людей наоборот. И что я в ответ услышала? «В рот». И завёлся, не отвадить.

Как я и думала, глазом моргнуть не успела, он тесак из моих рук выбил. Накренился надо мной уронив руки по обе стороны от головы и уставился пристально, сощурив глаза. И вот в таком положении он может простоять часа два не меньше, как сегодня утром, не дав мне двигаться, добиваясь своего. И если утром я свей болтовнёй, его утомила, то сейчас в горле пересохло, и начались боли.

На моё спасение что-то ухнуло за окном. Оборотень отпрянул от меня, навострив вытянутые уши и, насторожено, вышел во двор. Я за ним. Пока он обходил двор, сбежала в баню. Там я закрылась на замки и улеглась на полку между тазиками.

Я ждала, что придут месячные, поэтому была готова. У меня с собой прокладки, так что чистенькая и джинсы не мокрые. Только вот проблема у меня, всегда в это время нестерпимые боли. Мама говорила, что это схватки. Даже рожать не хочется, если такое да ещё сильней. Первые три дня каждый месяц я просто загибаюсь. Сегодня начались в полночь, всю ночь пока Ильич обходил лес, я не спала, скрутившись винтом. У меня с собой была походная аптечка, но при первой нашей встрече Лихо сожрал не только мой блеск для губ, все обезболивающие таблетки, пилюли от температуры и выпил сироп от кашля. Теперь бегает живой, здоровый палкой не убить, а я умираю.

Встала в коленно-локтевую позу, стала дышать, как дышат роженицы. Вдыхала носом, выдыхала ртом, когда становилось совсем невыносимо, дыхание становилось быстрое, неглубокое. Не помогало. Колесом свернулась и затряслась, ещё немного от недосыпа и адских спазмов начну орать.

А чудовище стало ломиться в баню и выломало дверь. Ввалился и замер надо мной. Мне уже всё равно, я недееспособная. Он силой стал меня раскручивать. За волосы оттянул голову назад, руки заломил за спину и подтянул к себе.

— Больно, — сорвалось с моих трясущихся губ.