Полный привод, или Километры вдоль нормальности

– Так тебе и надо, – почти фыркнула девушка, высвобождая руку из его захвата – они уже въехали в Рединг и остановились на вокзале. Здесь всегда садились новые пассажиры, и такие душещипательные сцены были явно не для их случайных глаз. – Не будешь обижать ни в чем не повинные торты. Кстати, я теперь тоже, когда смотрю на взбитые сливки, всегда вспоминаю твою «пену для бритья».

– Угу. Извини. – Александр встал и помог вошедшим женщине с девочкой закинуть сумку на верхнюю полку. Потом снова сел на место.

Честно признаться, для Жаклин это оказалось зрелищем под названием: «Хотелось бы красивее, да некуда». Смотреть, как молодой красивый парень, мужчина, берёт эту тяжеленную сумку как пушинку и в такой же манере закидывает её почти под потолок вагона, вытягиваясь при этом в струнку, как выпрямляются его длинные ноги, напрягаются мускулы рук, спины и зада. Жак приложила пальцы ко рту и с силой потянула в себя воздух, пытаясь хотя бы таким вот, механическим, способом удержать нечленораздельные звуки, уже вырвавшиеся из её нутра и столпившиеся на кончике языка.

– Какой у тебя рост, Алекс? – спросила она, чтобы саму себя сбить с мыслей о…

– Шесть футов, четыре дюйма, а что?

И всё-таки она покраснела.

– Ничего. У тебя хороший рост.

Юноша высокомерно хмыкнул.

– Хм… и не только он.

Она повторила его звук.

– Хм… ну, не иначе, как еще и твоя гомерическая скромность.

Скромник засмеялся и закивал головой.

– Ну, так вот, – просмеявшись, продолжил он, – а помнишь, ты тогда сказала, что как-нибудь возьмёшь меня в мясную лавку в Оксфорде?

«Он это всё что, серьёзно? Значит, «щека» не была случайностью?»

– Конечно, помню. – Девушка поправила себе волосы, пытаясь упорядочить мысли. Ей даже захотелось помахать на себя ладонью, а еще лучше – веером. – Ты готов предоставить мне свои услуги в качестве консультанта?

– Лучше! Хочу провести для тебя индивидуальную экскурсию. Буду показывать то, что люблю, то, что, по моему мнению, стоит любить. Я раскопал в Оксфорде кое-какие местечки, возможно, ты разделишь мои вкусы. Мы прикупим что-нибудь вкусненького, а потом выпьем чаю где-нибудь, например, у меня в общаге. Как тебе? С чем ты сама, кстати, любишь пить чай? – Александр явно воодушевился.

В ответ на этот вопрос его спутница тут же покаянно склонила голову и стыдливо потупила взгляд. Но улыбалась. Им теперь приходилось вести себя скромнее и тише ввиду близости соседей – женщины с девочкой. Жаклин уже даже загадала – когда же эта женщина рассмотрит её собеседника получше и начнёт на него пялиться?

– Что? – насторожился её собеседник. – Что-то ужасное?

Покачивания головой Жаклин должны было означать: «Хуже только варёные котята».

– С чесноком?

Девушка прыснула, но тут же оправилась и опять приняла скорбно-смиренную позу, и опять покачала головой: «Хуже»

– С рыбьим жиром?

Тут она махнула на него рукой как на безнадёжного.

– С французским коньяком и «пеной для бритья» – когда она говорила «пеной для бритья», то показала пальцами кавычки.

– Со взбитыми сливками? – «любитель» взбитых сливок скривился на манер: «Лучше уж варёные котята». – Ладно, – быстро сменил он гнев на милость. – Я посмотрю, что смогу для тебя сделать. Ну, так как? Мы идём с тобой на рынок, а потом ко мне пить чай, и там нас уже ждёт торт со взбитыми сливками и бутылка французского коньяка. Предпочитаешь что-то определённое?

– Нет. Совсем нет. – Она отрицательно покачала головой и как могла изобразила на своём лице непритязательность.

– Тогда-а-а-а… – он зарылся себе пятернёй в волосы, – как насчёт… Деламэйн? Делор?

– Второй впервые слышу, но звучит вкусно. – Жаклин состроила кокетливо-заинтересованную гримаску. – Но сам понимаешь, не всё так просто: у меня – работа, у тебя – учеба.

– Сегодня вторник, так? – Алекс всё-таки убрал волосы со лба и, проехавшись локтём по столу, опёрся головой на руку. – Когда у тебя следующий выходной?

– Пока в воскресенье. – передёрнула она плечом. – Но в воскресенье, я, скорей всего, тоже не смогу. – Жак прямо намекала на мужа, ковыряя пальцем что-то на поверхности стола. И юноша это понял.

– Очень жаль. Я тоже свободен в воскресенье. Ну хорошо, а потом, на следующей неделе что у тебя?

– Дай подумать… – она подняла глаза вверх и тоже принялась за свои «пружинки», – наверное, где-то в среду. Или, может быть, в четверг. Не раньше.

– А когда ты будешь знать точнее – в среду или в четверг?

– В субботу, скорей всего.

«Боже, что я творю? А что творит он? А как же Анна?» – но тут же вспомнив Кэмерона и его слова про Чарльза, мысленно во второй раз сказала Кэму спасибо.

– Я позвоню тебе в субботу. Можно? – настойчивостью в голосе юноша уже просто напирал на неё, прямо и откровенно добиваясь свидания.

Даже немного подпрыгнув на месте, Жак насторожилась – на неё нахлынуло настроение времени сразу после его дня рождения – ожидание, разочарование и боль в режиме нон – стоп.

«Опять ждать его звонков? Ну, уж не-е-ет… я уже просто не смогу».

Она замялась.