Поломничество Ланселота

    - А я и не волнуюсь - я думаю. Впрочем, думай не думай, а полный техосмотр делать придется.

    Отец Иаков слушал дядю Лешу и кивал уважительно.

    Немного отдохнув с дороги и обменявшись новостями, Леонардо и Сандра предложили перенести продукты из джипа в дом, чтобы они не померзли: им уже сказали, что по ночам мороз усиливается.

    - Ох, как холодно, Леонардо! - сказала Сандра, когда они вдвоем несли ящик с яблоками. - Даже мой дедушка не смог всего предусмотреть: кто бы мог подумать, что в этих краях когда-нибудь будут такие морозы!

    - Да, от гнева Божьего не укрыться никакими человеческими усилиями. А вот наши то монахини ничего не копили, не запасали, убежищ не строили, а у них все есть.

    - Долину хранит Пресвятая Богородица. Как хорошо, что наша мудрая Матушка решила перевозить детей в Долину! Вот только сумеет ли дядя Леша починить автобус?

    - Дядя Леша не сумеет?! Да быть такого не может!

    Вечером после службы и ужина все снова уселись у камина, в который для жара были положены два метровых чурбана. Сидели, разбившись на группки.

    - Я уже мыслил, что монастырей во всем мире не осталось, - говорил Драган матери Евдокии. - Так хочется побывать на настоящей монастырской службе, это ведь такая радость!

    - За чем же дело стало? Приезжайте, мы гостям рады. А вы что, Драган, бывали на монастырских службах?

    - О да, я бывал! Сербия, если вы знаете, о чем я говорю, долго Антихристу не поддавалась, хотела идти тем же путем, что и Россия. Это уже после Катастрофы вражьи силы захватили ее и насильно присоединили к мировому сообществу. А до того было у нас все - и крепкая вера православная, и церкви, и монастыри. Сестра моей матери была игуменья в женской обители. Мальчиком я любил ездить к ней и все службы монастырские выстаивал, как суслик. А еще я любил сидеть в игуменской у моей тетушки и слушать ее рассказы о старине. Между прочим, она мне и о русских монахинях рассказывала.

    - В самом деле? - удивилась мать Евдокия. - Она что, в России бывала?

    - Нет, не так. Это они жили у нас в Сербии. После сатанинской революции в России русские монахини бежали к нам, в Сербию. Она с ними не просто имела встречи: она свою монашескую жизнь начала в русском монастыре в Сербии...

    - Что вы такое говорите, Драган? Ваша тетушка-сербка жила в русской обители?

    - Ну да, а что в этом есть удивительное? Не одна она... Понимаете, мать Евдокия, наше сербское женское монашество к двадцатому веку иссякло, женские монастыри закрылись. Когда в Сербию по приглашению нашего короля Александра пришли русские монахи ни, бежавшие от коммунистов, наши церковные власти отдали им опустевший монастырь. Сербские девушки и женщины начали поступать в русскую обитель, принимали в ней постриг, учились, а потом уходили по благословению игуменьи и основывали сербские монашеские общины. Вот моя тетушка и была одной из таких сербских настоятельниц русской православной школы!

    - Ох, Драган, - волнуясь, сказала мать Евдокия, - как же тесен, оказывается, наш православный мир! Ваша тетушка вам что-нибудь рассказывала о том русском монастыре?

    - Она много рассказывала, но я был маленький и с годами многое позабыл. Но я хорошо запомнил, что монастырь был по священ Божией Матери, и сестры вынесли с собой из России чудотворную икону Богоматери. У тетушки была ее копия, она ее очень почитала. Она говорила, что икону эту века назад нашли в лесу пастухи.

    - Икона, высеченная на круглом красном камне и найденная на старом грушевом дереве...

    - Так. Вы о ней знаете?

    - Я молюсь перед нею всю мою монашескую жизнь. Это наша чудотворная икона, Драган. Это наша обитель ушла из России в Сербию после революции, это у нас воспитывались будущие сербские игуменьи.

    Драган довольно долго молчал, а потом вдруг наклонился и поцеловал монахине руку. Она одернула ее почти сердито. - Да вы что, Драган!

    - Мать Евдокия, мать Евдокия... - пробормотал Драган, поднимая голову и смахивая слезы с бороды. - Да, мы, сербы - большая сила, когда мы вот так, вместе с русскими! Теперь я спокойно отпущу с вами детей. А потом, если можно, сам приеду к вам поклониться чудотворной иконе Божией Матери, перед которой сестра моей матери приняла постриг.

    - Приезжайте, Драган, мы будем вам рады, - сказала мать Евдокия, ласково глядя на бывшего разбойника.

    - Послушай, Сандра, - сказал перед сном Леонардо. - Пока дядя Леша чинит автобус, а детей готовят к поездке, мы с тобой могли бы съездить в Бергамо, раз тебе этого так хочется. Ты оставишь письмо для Миры, и мы заберем кой-какие книги, оставшиеся после набегов Миры. Представляешь, как наша мать Наталья будет счастлива, если мы их ей привезем?

    Сандра молча поцеловала мужа, закрыла глаза и тут же мысленно принялась сочинять письмо Мире: завтра утром она возьмет из хранилища бумагу и карандаш и напишет его в дороге.

ГЛАВА 7

    Дорогой они ночевали в машине, время от времени просыпаясь, чтобы включить отопление. Останавливались на ночлег трижды, и Сандра вдруг задумалась: