Поломничество Ланселота

    Ланселот пожал плечами и хотел сказать маленькому горбуну, что ему не по вкусу черный юмор, но в этот момент в зале прозвучал гонг. На возвышение поднялся распорядитель, поднял руку, и в зале стало тихо.

    - Паломники! - громко сказал он. -Сейчас вас отведут на отдых, а кто хочет, может принять душ. Настоящий, водяной, между прочим. Потом вас накормят, а после обеда проводят на балкон, с которого вы сможете видеть гонки исцеления. У кого есть золото, может делать ставки на тех, кто выходит на старт сегодня.

    Появились служители в белых, не слишком чистых халатах с эмблемой гонок на нагрудных карманах - на этот раз костыли и надписи были черными. Они отвели их в другой большой зал, разделенный невысокой деревянной перегородкой на две половины - мужскую и женскую. На обеих половинах стояли в ряд железные койки с прикрепленными к ним невысокими железными шкафчиками. На койках лежали надувные матрацы и одеяла. Получив в свое распоряжение койку, Ланселот сразу же поехал в душ - очень удобный, широкий, с поручнем на стене. Каждому паломнику служители выдали по куску мыла и губку. Ланселот с удовольствием вымылся, а после лег в постель, накрылся легким стеганым одеялом, набитым синтетическим пухом. Он собирался обдумать все услышанное и увиденное в Башне, но стоило ему закрыть глаза, как он сразу же уснул.

    - Эй, Тридцать Третий! Ты что, обедать не собираешься? Нас позвали в ресторан, сбор через пять минут в коридоре.

    Ланселот открыл глаза. Мимо него шли, хромали, ковыляли паломники. Он поднялся, перебросил тело в еще не просохшую после душа коляску и двинулся вслед за другими.

    Ресторан был на том же этаже и представлял собой столь же непритязательное помещение, как и спальня. Столиков было больше, чем паломников, и поэтому все садились за стол по одному, редко по два. Ланселот решил, что вот удобный случай познакомиться со своей пятеркой. Он почти сразу увидел номер 31 - высокую и необыкновенно худую, кожа да кости, девушку с обритым черепом и запавшими синими глазами.

    - Можно мне сесть за ваш столик? -спросил он, подъехав к ней. - Нет, - резко ответила девушка.

    - У меня тридцать третий номер, мы с вами в одной пятерке, - пояснил Ланселот, -надо бы познакомиться.

    - Надо бы вам от меня отъехать, а то я позову распорядителя, - тем же раздраженным тоном ответила девушка. Ланселот извинился и отъехал.

    Номером тридцать вторым тоже оказалась женщина - невысокая, раздутая как подушка особа неопределенного возраста с толстыми лиловыми губами и маленькими заплывшими глазками. Сидела она на двух стульях, положив на стол перед собой большие распухшие руки с крохотными пальчиками.

    - Извините, - обратился к ней Ланселот, -вы не возражаете, если я сяду за ваш столик?

    - Садитесь, садитесь, пожалуйста, - торопливо проговорила та сиплым, как бы придушенным голосом. - Я ужасно рада, что добралась до Иерусалима, но мне все равно страшно и одиноко. Вам тоже?

    - Нет, мне не страшно. Я просто хочу познакомиться с теми, с кем выйду на старт в одной пятерке. Мы должны заранее обсудить, как мы будем помогать друг другу в пути.

    - Помогать? Вы думаете, что мы станем помогать друг другу?

    - Конечно! Иначе нам не добраться до своих ярусов. Вы до какого хотите подняться?

    - Я уже решила, что объявлю только тридцать третий ярус, больше мне не пройти. - Думаете, сумеете прийти первой?

    - Нет, куда мне... Мне бы второй или третьей. - А что это вам даст?

    - У меня водянка неизвестного происхождения. Если Мессия уберет из моего тела хотя бы половину жидкости, я смогу нормально ходить и спать лежа. Сейчас я только сидеть и стоять могу,

хожу совсем плохо. А если ложусь, начинает отказывать сердце. Я решила умереть, но дойти до тридцать третьего яруса.

    - Умирать не надо, - сказал Ланселот и осторожно погладил раздутую руку женщины. - Как вас зовут? - Номер тридцать два.

    - Это я вижу на вашей бирке. Но имя-то у вас есть? - Конечно. Меня зовут Инга. - Вы северянка? - Немка.

    - А я норвежец и зовут меня Ларе Кристенсен, или просто Ланс.

    - Очень приятно, Ланс. А вот и еду для нас везут. Боже, какой запах!

    В обеденный зал вошли служители, катя перед собой тележки со стопками пластиковых мисок и большими открытыми баками, из которых поднимался дразнящий пар. - Мясо, мясо дают! - заволновались в зале.

    - Откармливают перед стартом. Не возражаете? - к их столику подошел безрукий Тридцать четвертый. - Я смотрю, все сидят по одному, а вы - вдвоем, да еще и разговариваете друг с дружкой, вот и решил составить компанию. О, да вы, мадам, тоже из нашей пятерки?

    Инга испуганно кивнула. Ланселот протянул руку и выдвинул для него стул.

    - Садись, друг.

    - Спасибо. Меня зовут Жерар. Инга с Ланселотом тоже представились. Служитель с тележкой удивленно оглядел их столик: - Вы что, так и будете втроем сидеть? - А разве нельзя? - спросил Ланселот.

    - Почему нельзя? Правила этого не запрещают, а нам легче обслуживать. Сидите втроем, если вы не брезгливы и вам нравится теснота и давка за столом.

    Инга смутилась и ее огромное лицо пошло пятнами.