Поломничество Ланселота

    Мира отворила еще одну дверь, за которой оказался узкий дворик, точнее, просто проход между глухими стенами близко стоящих домов. Здесь было достаточно света, и вдоль стен стояли большие глиняные горшки с розами. В конце этого дворика виднелась еще одна дверь.

    - Патти пока оставим тут с Антоном, пускай знакомятся, - сказала Мира. - Я твое о Патти очень люблю, но, боюсь, ослиный навоз в моем бюро не понравится клиентам, пусть уж лучше объедает и удобряет мои розы.

    Она открыла дверь и за нею сразу же сам собой вспыхнул яркий электрический свет. Дженни вошла вслед за Мирой и осмотрелась. Вдоль одной стены в ряд стояло несколько огромных бронированных сейфов, а две другие были сплошь завешаны картинами. Стол и два кресла стояли посередине.

    - Вот здесь проходит моя основная служба, - сказала Мира, усаживаясь за пустой и блистающий полировкой письменный стол, жестом предлагая Дженни сесть во второе кресло. - Здесь я принимаю самых серьезных моих клиентов. - И они проходят через твою лавочку?

    - Лавочка для сделок помельче. Здесь есть другой выход - на соседнюю улицу. Ты его видишь? -Нет.

    - Вот и хорошо. Приглядись вон к той картине в центре, на которой нарисован нищий, сидящий под дверью. Это Лазарь перед дверью богача. Обрати внимание на дверную ручку. Что-нибудь замечаешь? -Нет. - Подойди, дотронься до нее. Дженни подошла и дотронулась до на стоящей бронзовой ручки.

    - Вот такой поп-арт! - засмеялась Мира. -В древности художники добивались сходства изображения с натурой, а здесь художник по моему заказу сделал наоборот -натуральный предмет замаскировал под живопись.

    - Ты хочешь сказать, что дверь тоже настоящая?

    - Угу. С этой стороны. А с улицы она выглядит совсем иначе. Будем уходить - увидишь. А теперь - рассказывай! - Что рассказывать? - Все. С самого начала.

    - Ну начинать надо с того, что в Бабушкин Приют приехали Сандра и Леонардо...

    - Боже мой, так, значит, они нашли мое письмо в Бергамо?

    - Нашли. И почти сразу отправились к нам на выручку. - И выручили? - Еще как!

    Дженни рассказала Мире о том, как явились к ним, "как с неба упали!", супруги Бенси, как включили в доме электричество, водопровод и отопление, как проникли они в хранилище Илиаса Саккоса. А закончила рассказом про их с Ланселотом паломничество в Иерусалим.

    - Ну вот, теперь мне все ясно. Как помочь Лансу, я не представляю, а вот тебя надо устроить, и немедленно. Как ты счита ешь, катамаран "Мерлин" находится в на дежном месте? - Да. Мы заплатили за стоянку вперед. - Тамплиерским золотом?

    - Нет, консервами из хранилища Илиаса Саккоса. Золота у нас давно нет, а теперь и продукты кончились. Нас с Патти выручает вода из источника.

    - Ничего, теперь жить ты будешь у нас, на христианском острове и христианском довольствии. Прокормим как-нибудь и тебя, и Патти. - Патти может есть дьяволох...

    - Я помню. Но на нашем острове дьяволоха, слава Богу, нет, так что обойдется простыми колючками. Ты, конечно, тоже голодна? Но тут у меня ничего нет, кроме пива и сушеных рыбок к нему. Хочешь?

    - Прости, нет. У меня, кажется, скоро начнется аллергия на рыбу.

    - Понимаю. Ну что ж, придется тебе немного потерпеть. Мне нужно принять одного клиента, он подойдет ровно в полдень и долго не задержится. Я его обслужу, и мы сразу же отправимся домой.

    Мира встала, подошла к одному из сейфов и достала из него потертый кожаный мешок. Потом из другого сейфа она извлекла старинный серебряный прибор - шесть крошечных стаканчиков, кувшинчик с узким горлышком и небольшой поднос.

    - Это для коньяка? - спросила Дженни. - У нас дома был примерно такой. - Нет, это для кофе. Для арабского кофе. Поднос и кофейный прибор Мира аккуратно завернула в бумагу и сложила в пластиковую сумку. Потом она подошла к "двери богача", держа часы в руке. Ровно в двенадцать она взялась за ручку двери и отворила ее. За дверью стоял человек в длинной белой одежде и покрывалом на голове, прижатым к ней двойным толстым черным шнуром. Он молча вошел в Мирину контору, взял у нее звякнувший серебром мешок, сумку и так же молча удалился.

    - Ну вот, дело сделано, -удовлетворенно произнесла Мира. - Но он же тебе ничего не заплатил!

    - Он расплатится потом. И не деньгами. У нас натуральный обмен: за деньги сегодня ночью один христианин выйдет на свободу из самой Башни, а за кофейный сервизик он будет переправлен из Иерусалима в Грецию.

    - Боже, как же ты рискуешь, Мира! Проворачивать такие дела прямо, можно сказать, в тени Вавилонской Башни! - Ничего, я привыкла. Собираемся! Мира позвала Антона с Патти, потом выглянула за "дверь богача", убедилась, что в переулке никого нет, и они все вышли за дверь. Когда Дженни оглянулась, она никакой двери в стене не увидела.

    Они шли через старый город. В южной стороне сверкали золотые статуи на крыше восстановленного Храма.

    - А что творится в Иерусалимском Храме, Мира?

    - Мерзость в нем творится, вот что. Сидит на троне обмотанный листовым золотом истукан, перед которым день и ночь жгут на огромных открытых печах жертвенные подношения: животных и даже трупы. - Должно быть, жуткое зрелище?