Полосатая жизнь (СИ)

Но позаботиться удалось не так чтоб уж сразу. Поскольку в Катином резюме были одни лишь прочерки. Профессии нет, стажа нет, нужных корочек и подавно нет. Несколько дней она безрезультатно утюжила инет. Никуда не брали, кроме как курьером или разносчиком пиццы – за копейки. Но вот она неожиданно наткнулась на длинный перечень вакансий – на сайте известной торговой сети. И туда её взяли мгновенно. У них – увы, или ура – была сильная текучка кадров. Иди хоть грузчиком, хоть кассиром, хоть продавцом – на почасовую или на постоянную работу. Правда, зарплата была так себе. Но, как говорит Милка, «не до жиру, бить в… жилу». Пройдя ускоренные недельные курсы и получив самую настоящую корочку, Катя с радостью села за кассу в магазине поблизости. График её устраивал – два рабочих дня через два выходных, позволяя уделять время учёбе. Хотя здесь нередко приходилось и перерабатывать, и приходить раньше, не получая за это надбавку к зарплате. А также – если очереди к кассе не было, в обязанности кассира входило раскладка товаров на полки в торговом зале и переклейка ценников. Но Катя была полна энергии, о которой с таким уважением говорил Михаил Леонардович, и со всем этим легко справлялась, почти не получая нареканий и штрафов. Ну, разве что иногда приходилось возмещать недостачи, объясняемые руководством воровством – то ли сотрудников, то ли покупателей – поди, разберись чьим. А ещё Кате надо было следить за покупателями, потенциально совершающими эти кражи. Согласно статистике, в основном ими были старики и дети. То есть – малоимущий класс. Ну, не умела Катя, да и не хотела, следить за бабушками и детворой. Однажды она действительно видела, как два мальчишки-школьника стянули с полки шоколадные батончики. Выглядели они голодными и неухоженными. Тоже, видно, отец у них – полярник. И Катя сделала вид, что занята раскладкой и не заметила этого. А ещё эта работа помогала ей узнавать жизнь, весьма полосатую и у других. За день такого насмотришься! Как говорят классики – блеск и нищета, принц и нищий. На кассе всё это хорошо видно. Вот бабушка, пересчитывающая медяки дрожащими руками – за молоко и горсточку ирисок. Мальчик, у которого не хватает на мороженое. Или вот эти господа, которые накидали себе в тележку такого, что кажутся Кате переодетыми калифами. И почти аистами. Тут и икра, и сёмга, и беконы, и выпивка по баснословной цене. А иногда она и сама превращалась если не в калифа, то, по крайней мере – в спонсора, отпуская за свой счёт хлеб, консервы и дешёвые сигареты всяким опустившимся личностям. Может кто-то из них был Катин спившийся полярник-отец? Хотя и заметила, что один из таких стал приходить именно в её смену и становился в её кассу, высыпая медяки, которых вечно не хватало. Ничего, у неё не убудет.

***

Но один из покупателей Кате запомнился особо.

Она его заметила сразу.

Да его только слепой бы не заметил. Ведь выглядел этот высокий симпатичный парень очень странно. Он вошёл в магазин, пятясь и таща за собой чёрный рюкзак на бельевой верёвке. На нём была, одетая шиворот навыворот, оранжевая ветровка, короткие шорты не по размеру, а на голове – голубая панамка в цветочек. Такие, с кружевцами, носят обычно только бабушки-пенсионерки и ещё дачники. Катя даже привстала из-за кассы, чтобы лучше его рассмотреть. И убедиться, что в руке у него не собака на поводке, вход с которыми сюда строго воспрещён. Но зрение её не обмануло – верёвка была привязана именно к чёрному рюкзаку с болтающимися лямками. Катя даже не нашлась, что сказать этому чудаку. Больше ведь было некому следить здесь за порядком. Кассирша с другой кассы, Маша, сейчас была в торговом зале – на выкладке товаров. Товаровед-консультант Ирина Петровна, которая всегда ошивалась поблизости от касс, куда-то некстати отлучилась. Катя была здесь из персонала одна. Так что странный посетитель, не встретив препон, потащился со своим волочащимся рюкзаком дальше, петляя меж рядов.

Да и что она ему могла сказать? Ни в одной инструкции не сказано, что в магазин запрещено входить в бабушкиных панамках или вывернутых ветровках. И что сумки здесь можно только носить, а не волочить по полу. Так что если ему нравится – пусть себе, главное – чтобы не хулиганил. Но, может, его действия подпадают под пункт про хулиганство? Однако вреда он никому не причинял. Так что Катя, не найдя в его поведении криминала, продолжила обслуживать покупателей. И, с интересом поглядывать в ту сторону, куда ушёл этот чудак – ждала, чем всё это закончится?

Но нашёлся в их магазине человек, который, всё же, решил не давать этому чудаку спуска. Вслед за парнем с рюкзаком хищной птицей устремилась уборщица баба Клава, сердито шуруя позади него шваброй с мокрой тряпкой.

– Ходють тут всякие, бациллы сыплют по полу своими оклунками! – бормотала она.