Полосатый Эргени (сборник)

бивням. Рядом с матерями или позади них поспевали подросшие за лето

слонята. За эти месяцы северных кочевий они стали как будто солиднее и уже

не резвились так, как это делали весной.

Все стадо растянулось длинной вереницей, с большими промежутками

между отдельными животными. Самые дальние мамонты казались совсем мелкими

букашками. Но все-таки можно было хорошо разглядеть, что на дальнем конце,

замыкая шествие, шли самцы.

Охотники были глубоко потрясены успехом колдовских заклинаний Изы.

Доказательство их могущества было налицо.

Как можно было теперь сомневаться в чародейном искусстве старой

колдуньи?

— О! Она, верно, знает слово, которое знал Куолу, — перешептывались

между собой охотники.

— Видно, что умеет колдовать!

— Хорошо, — сказал Тупу-Тупу, подойдя к Изе. — Теперь мы сами видим,

что ты можешь сделать хорошо, если захочешь. Сделай так, чтобы хуммы

пришли в наш лес. Мы поймаем хумму в нашу яму и принесем тебе много мяса.

— Хорошо, — сказала Иза. — Я пригоню хуммов в ваш лес. Я пригоню вам

и других зверей. Идите мирно домой и не поднимайте дубинок на Изу, на ее

детей и внуков.

Так неожиданно закончился, к полному благополучию Изы и ее поселка,

этот поход мстителей, собиравшихся жестоко расправиться со всем

многочисленным потомством ненавистного колдуна.

Женская хитрость кодуньи оказалась сильнее свирепых намерений этих

простодушных взрослых детей природы.

Калли вывел из страшной землянки колдуна счастливую Ши, с которой он

был разлучен столько дней. Другие освобожденные жены Куолу также почти все

забрали своих детей, чтобы вернуться с ними в поселок Черно-бурых.

Две-три более пожилые женщины предпочли остаться здесь. Они уже давно

привыкли и к Изе и к ее поселку, и менять это привычное жилье на другое у

них не было никакой охоты.

Облава

Черно-бурые зажили теперь довольной и спокойной жизнью. В

окрестностях появились олени. Охотники подстерегали их на переправах и

возле речных водопоев. С первым снегом легче было выслеживать и других

крупных зверей. Изредка удавалось отбивать от стада туров телят и молодых

самок. Каждый день обходили ловушки и волчьи ямы. Этой осенью попало в них

несколько косуль.

С холодами в поселках все изменилось. Женщины из шалашей перешли в

землянки матерей вместе с детьми и подростками. Мужчины проводили много

дней на охоте, а когда возвращались, жили в землянке охотников. Вход к

матерям теперь разрешался только старикам. Ао, Улла и Волчья Ноздря пришли

в становище Красных Лисиц и рассказали своим, что большое стадо хуммов

вернулось в свой лес и колдунья подарила его охотникам.

Незадолго до снегопада к Черно-бурым пришли гонцы от Красных Лисиц

звать их на совместную охоту. Они выследили все тропинки, по которым

кочуют хуммы. Ловушка для них давно готова. А для загона чем больше людей,

тем лучше. После охоты — общий пир.

Первый снег — лучшее время для облавы. В назначенный день жители

обоих поселков сошлись на берегу у большого костра и двинулись в лес за

Волчьей Ноздрей и другими разведчиками. Четыре старика тащили на носилках

плетеный кузов, обмазанный внутри глиной. В кузове были насыпаны горячие

уголья из Родового костра. Старики несли его степенно и шепотом бормотали

колдовские слова.

В лесу было светло и тихо. Ветер давно сорвал с деревьев пожелтевшие

листья. Снег устлал землю пухом пороши. Воздух был чист и спокоен.

Копытные звери затаились где-то по темным чащам. Олени и косули старались

поменьше оставлять после себя следов.

Только мамонты и носороги никого не боялись. Они бродили по лесам и

топтали тяжелыми ногами давно пробитые тропы.

В этот день мохнатые хуммы паслись на горелой поляне. Ветви деревьев

спускались по опушке до самой земли. Из-под тонкого снежного слоя торчали

стебли трав и голые кустарники. Слонята объедали низенькие кусты. Их

грузные родители ломали толстые сучья.

Вдруг старый вожак тревожно поднял уши. На другой стороне поляны

закурились ряды сизых дымков. Послышался треск загоревшихся сучьев. В

одном месте желтое пламя охватило высокий куст можжевельника.

Огонь — самое страшное для зверей. Его боятся даже сильные владыки

лесов. Лесной пожар — это ужас для всего живого. Хуммы ощетинили гривы

горбов и насторожились. Сомнения нет: за огнями скрываются двуногие. Запах

их пахучих шкур доносился вместе с туманом огненной гари. Старые хуммы

учуяли беду. Они видели, как желтые языки огня разгораются полукругом с

трех сторон по краям поляны. Только одна сторона еще свободна от огней и

подозрительных запахов.

Старый вожак издал призывный сигнал и решительно направился к

тропинке. За ним потянулась вереница остальных великанов. Дородные слонихи

подталкивали хоботами слонят. Сильные самцы замыкали шествие. Сзади

слышался гул людских голосов. От зажженных костров через поляну стали

перебегать группы охотников. Они бежали с пылающими смолистыми сучьями.

По дороге они зажигали заранее заготовленные у опушки кучи валежника.