Половина солнца

Олеан упал на колени. Куины вскочили – Дэмиан с пола, Эндрю со стула. Я аккуратно кинул чемодан на кровать соседа и сел рядом с ним. У него текла кровь – из носа, из глаз, изо рта. Он закашлялся. Его пальцы были чёрными. И веки. И губы – тоже, и в крови. Я посмотрел на запястья – по ним словно текла чёрная кровь. Я выругался. Эндрю аккуратно оттолкнул меня и сурово оглядел нашего общего друга. Затем покачал головой, подхватил его на руки и указал на катетер:

– Так. Это. Сними. К врачу. Быстро.

Дрю – сильный. Я всегда это знал. Долговязый, тихий, но невероятно сильный. Я кивнул, неряшливо, но стараясь быть осторожным, снял катетер. Дэмиан открыл дверь и выпустил брата из комнаты. Я взял чемодан, нашарил в кармане нужный лист бумаги и поспешил за ними.

Когда я добрался до лечебного крыла, то услышал, что там уже паникует медсестра. Она только что пришла в кабинет, а тут такое, понимаю… Но она всё же взяла себя в руки и удалилась за врачом.

Он пришёл сонный и непричёсанный, но серьёзный, как никогда. Посмотрел на Олеана, которого положили на койку. После – на меня.

Скорее всего, я его достал похлеще соседа.

Он кивнул на чемодан.

– Что там?

– Лекарство. От его болезни… Почитайте. Ему плохо как раз потому, что он использовал перемещение и сильно устал. Чтобы забрать это. Почитайте. Прошу.

Доктор схватил протянутый мною лист, расправил его, поправил очки и принялся читать. Медленно перевёл взгляд на чемодан. Подошёл к Олеану, убрал лист и быстро осмотрел больного, расстёгивая куртку.

– Это перенапряжение и полупоглощение силами на основе физической истощённости бессмертного пользователя. Вас этому не учили ещё? Если ты физически или духовно слаб, не используй силы. Иначе они тебя сожрут. Вот вам и наглядный пример.

Он взмахнул рукой, требуя всем выйти. Дэмиан и так стоял в дверях, а вот Дрю был поближе, прямо в кабинете.

– Я знаю, что делать. Вон.

– Пожалуйста, не говорите директору…

– Разве я обязан говорить ему о своих пациентах всё, что мне известно? Врачебная тайна и всё такое. Уходите.

И мы ушли.

* * *

И врач сдержал своё обещание, если это можно так назвать.

Он вылечил Олеана.

И продолжал лечить, через день вводя лекарственный яд, как я его прозвал про себя. Вылечил его и явно не собирался уведомлять директора о том, что ученик покидал пределы острова. Что тут и говорить, но этот поступок был достоин уважения. Он ставил здоровье пациента превыше всего, и в этом отражалась его преданность работе, а не начальству.

Поскольку начальство – не работа. Начальство – это люди, которые легко могут помешать в работе. По крайней мере, так думал наш лицейский врач. Люди говорили, что он родом из города Фрейзера, штат Колорадо. А также упоминали, что там очень холодно. Что же, видимо, наш бессмертный доктор был воплощением стойкости собственного города.

Сейчас Олеан лежал на своей постели с катетером в руке. Свободной он что-то писал в тетради, и это было довольно странно – у него ведь есть ноутбук. Но, судя по всему, иногда хочется ощутить себя человеком из старых времён, прочувствовать запах бумаги, хотя таким образом мысли становились доступны каждому, ведь бумагу никак не запаролить, разве что писать прозрачными чернилами или шифром.

Врач приходил сам, следил за процессом смерти-возрождения. Надо заметить, в последующие разы Олеан больше не умирал на час, максимум – на полчаса.

Я пил чай, заходя в комнату, и держал чай для ла Бэйла – я сделал его в комнате Куинов, так как у них есть личный чайник. Подойдя к соседу, я протянул чашку.

– Держи. Что ты там пишешь, кстати? Тебе отдыхать надо. В тебе сейчас столько лекарственного яду, что хоть всю школу им перетрави.

Он посмотрел на меня, поправляя очки. Выглядел бледно, глаза будто бы слегка посиневшие и опухшие, но в целом был не совсем на грани смерти, да и живости во взгляде прибавилось. Чай он не взял.

– Хм, а неплохая мысль. Если вещество останется, можно таким образом перебить учителей… Спасибо за мысль, Хэллебор!

Я растерянно моргнул.

– Надеюсь, ты пошутил. Или… Стой, ты всё ещё строишь план по захвату лицея, свержению учителей и всё в этом духе? – Я отпил чай, настойчиво протягивая Олеану его кружку. Он, отложив тетрадку, всё же аккуратно взял чашку, стараясь не задеть катетер.

– Ну что же, Хэллебор… Ты говоришь без энтузиазма, но так и есть.

Я поперхнулся. Он пожал плечами, грея ладони о тёплый фарфор.

Эти кружки нам тоже привезла мама Куинов. Чудесная женщина.

– Олли, я понимаю, подростковый максимализм и всё такое, но…

Он злобно посмотрел на меня. Но, постепенно успокаиваясь, снова показался мне холодным.