Половина желтого солнца

– Ах! Значит, и я буду среди тех, кто в Биафре моется мылом «Люкс». Спасибо.

Улыбка преобразила лицо Элис, глаза засияли, и Оланна задумалась, находит ли Оденигбо ее хорошенькой. Она смотрела на миниатюрную женщину с золотистой кожей и тонкой талией – все, что прежде ее восхищало, теперь таило угрозу.

– Ну, пойду готовить Малышке обед. – Оланна попрощалась.

В тот вечер она пошла и к миссис Муокелу с кусочком мыла.

– Кого я вижу! Вы ли это? Давно не виделись! – воскликнула миссис Муокелу. На ее блузе, прямо на лице Его Превосходительства, зияла прореха.

– Прекрасно выглядите, – соврала Оланна.

Миссис Муокелу осунулась, и худоба была ей не к лицу, она вся поникла, словно не могла больше нести себя прямо. Даже волоски на руках и те поникли.

– А вы, как всегда, цветете. – Миссис Муокелу обняла Оланну.

Зная, что миссис Муокелу не притронется ни к чему нигерийскому, Оланна сказала, протягивая мыло:

– Мама прислала из Англии.

– Храни вас Господь. Ваш муж и Малышка, как у них дела?

– Все хорошо.

– А Угву?

– Его забрали в армию.

– Все-таки забрали?! Но все будет хорошо. Он обязательно вернется. Кто-то ведь должен воевать за правое дело.

Миссис Муокелу молча теребила половинку желтого солнца на шее.

– Кто-то пустил слух, что Умуахия в опасности. – Миссис Муокелу заглянула Оланне в глаза.

– Да, я тоже слышала.

– Но Умуахия выстоит. Нечего срываться с места.

Оланна пожала плечами, гадая, почему миссис Муокелу так упорно смотрит на нее.

– Говорят, те, у кого есть машины, запасаются бензином. – Миссис Муокелу по-прежнему сверлила ее взглядом. – Им приходится быть очень осторожными, очень, а то спросят: если вы не диверсанты – откуда знали, что Умуахия падет?

Оланна поняла, что миссис Муокелу предупреждает ее, велит готовиться.

– Да, надо быть осторожными, – кивнула она.

Оланна знала: Биафра победит, иначе и быть не может, но то, что даже миссис Муокелу считает падение столицы неизбежным, удручало ее. Оланна обняла миссис Муокелу на прощанье с гнетущим чувством, что видит ее в последний раз. По дороге домой она впервые всерьез задумалась о том, что Умуахия может пасть. Значит, победы ждать дольше, Биафре придется тяжелее, зато они переедут в Орлу к Кайнене и будут жить там до конца войны.

Оланна остановилась у автозаправки возле больницы и ничуть не удивилась, увидев таблички с надписью мелом: «Бензина нет». Биафрийский бензин перестали продавать с тех пор, как поползли слухи о падении Умуахии, чтобы никто не пустился в бегство. Вечером Оланна сказала Оденигбо:

– Надо запастись бензином на черном рынке. Случись что – нашего бензина не хватит.

Оденигбо вяло кивнул, что-то буркнув о Чудо-Джулиусе. Оденигбо только что вернулся из бара и лежал на кровати, слушая радио. За занавеской спала на матрасе Малышка.

– Что ты сказал? – переспросила Оланна.

– У нас нет сейчас денег на бензин. Он стоит фунт за галлон.

– Тебе на прошлой неделе дали зарплату. Надо, чтобы машина была на ходу.

– Я попросил Чудо-Джулиуса обменять чек. Он пока не принес деньги.

Оланна сразу поняла, что он лжет. Чудо-Джулиус постоянно менял им чеки и всегда приносил Оденигбо деньги в тот же день или через день.

– Как же мы купим бензин?

Оденигбо не ответил.

Оланна, не глянув на него, вышла на улицу. Луна скрылась за тучей, и даже здесь, в темном дворе, Оланна чуяла тяжелый запах дешевого местного джина, который шлейфом тянулся за Оденигбо. В Нсукке спиртное – золотистый, изысканный бренди – обостряло его ум, очищало мысли, придавало уверенности, так что он, сидя в гостиной, говорил без умолку, и все не отрываясь слушали. Здесь же пьянство погружало его в безмолвие, заставляло уходить в себя и смотреть на мир воспаленными глазами, а Оланну приводило в ярость.

Оланна обменяла остатки британских фунтов и купила бензин у спекулянта, который завел ее в сырой покосившийся сарай, где на засыпанном опилками полу кишели жирные опарыши, и осторожно отлил бензин из своей металлической канистры в канистру Оланны. Оланна отнесла ее домой в мешке из-под кукурузной муки и едва успела сунуть в багажник «опеля», как подъехал армейский джип. Из машины вышла Кайнене, за ней солдат в шлеме, и сердце Оланны упало: что-то случилось с Угву. Что-то случилось с Угву. Солнце припекало, кружилась голова, Оланна искала глазами Малышку, но не нашла. Приблизившись, Кайнене взяла ее за плечи и сказала: «Ejiima т, крепись. Угву погиб». Оланна не нуждалась в словах, она все поняла по той силе, с которой худые пальцы Кайнене стиснули ей плечи.

– Нет. – Она мотнула головой. Все вокруг казалось ненастоящим, как перед пробуждением.

– Маду прислал вестового с письмом. Угву служил в батальоне саперов. На прошлой неделе во время операции они понесли большие потери. Вернулись немногие, и Угву среди них не было. Тело не нашли, но точно так же не нашли и тела других. – Кайнене вздохнула: – Всех разорвало на куски.

Оланна все мотала головой и ждала пробуждения.

– Поехали со мной, Оланна. Бери Чиамаку и едем к нам в Орлу.