Половинка

– Нет, ни одно и то же! – Матрёна, грозно подбоченившись, поднялась из–за стола. Заряна остановилась и удивлённо обернулась, а Хавронья от греха подальше с писком шустро юркнула в тёмный печной угол. – Ты почти мужнина жена, а они никто. Да и не виноват он в этом, – она тщательно подыскивала нужные слова, – природа такая у мужчин.

– Природа, – со злостью протянула Заряна, – здесь ни при чём. Виноват он сам! – Голос девушки дрожал от злости, а глаза метали молнии. – От того, что он память потерял, ему никто не давал права вести себя так. – Погрозила кулаком куда–то в сторону двери и в сердцах выругалась: – Ух, кобелина!

– Не было у него с теми девками ничего, – проскрипел Бажен с лавки, поворачивая к ним голову и сверкая очами. – Точно говорю вам!

Женщины за жарким обсуждением совсем позабыли о больном.

– Ты всё слышал. – Заряна не спрашивала, а утверждала, её глаза вспыхнули гневом. – А тебе не говорили, что подслушивать нехорошо?

– Да как тут не подслушаешь, если вы разорались на всю светлицу. – Бажен недовольно сморщил нос: что хозяйка, что её ученица смотрели на него ох как недобро. – И нечего во мне теперь дырки буравить. Я слышал весь ваш спор, и говорю, что у Славки с этими девками ничего не было. Всё!

– Так! – Матрёна обошла стол и остановилась рядом с лавкой, на которой лежал больной. – Видеть ты этого не мог, поэтому не стоит такими заявлениями тут бросаться!

– Видеть не мог, а знать знаю. – Бажен посмотрел долгим серьёзным взглядом на молодую травницу. – От самого Ярослава знаю. Он ведь тогда в том лесу не только свою память оставил, когда за второй половинкой медальона ходил, но и силушку свою… – многозначительно повёл глазами. – Я бы в жизнь такое о своём друге не рассказал, но раз от этого зависит его счастье, обязан обелить его в твоих глазах.

– Это значит, всё это время он мне верен был? – Заряна переводила счастливый взгляд с хозяйки дома на друга княжича. Прижала руки к груди и тихо засмеялась. – Спасибо! Спасибо! – непонятно кого благодарила она, но радость длилась недолго. Девушка вдруг пошатнулась, переводя взгляд с одного лицо на другое, и столько было ужаса в её глазах, что Бажен приподнялся на локтях, а Матрёна бросилась к воспитаннице. – Это что же получается? – шёпотом начала она. – Раз он не может, то это значит… – Опустилась на лавку и каким–то отстранённым голосом произнесла: – Как ни крути, что так, что эдак, мы в любом случае теперь обречены жить с этим.

– А для чего у тебя есть я? – Матрёна коварно улыбалась. – Да я по такому случаю сварю средство из самых лучших своих рецептов.

Заряна от стыда закрыла ладонями лицо, а Бажен в ужасе присвистнул и рухнул обратно на лавку, бурча себе под нос что–то очень похожее на: “Ну всё, Славка, держись!”

– Но нам же нельзя привораживать и колдовать, да и не по–настоящему это тогда будет, – прошептала Заряна. Ей очень хотелось подойти и окунуть голову в ведро с колодезной водой, чтобы хоть немного остудить жар внутри себя.

– А никто не будет ни колдовать, ни привораживать. – Матрёна закружила по светлице, заглядывая в самые укромные места и с каким–то остервенением шаря по высоким полкам. – Средство это будет исключительно направлено на… – и осеклась, потому что Бажен на лавке издавал непонятные звуки, а всё его тело ходило ходуном. – И отчего тебе, соколик, так смешно вдруг сделалось?

– Не–е–е, – сквозь зубы процедил мужчина. – Ни–че–го.

– Смотри мне! – Матрёна сердито скривила губы, перевела взгляд на Заряну. – Твоя помощь мне тоже потребуется, нужно успеть всё сделать до первых петухов.

И две травницы вместе принялись готовить лекарство для младшего князя Белгорского.

– А слышали, что завтра будет? – тихо произнёс через какое–то время мужчина, укладываясь на лавке поудобнее. – К нам сам Ставер едет, и поговаривают, что на праздник Купайло останется. – Хозяйка вздрогнула и выронила открытую баклажку из рук, резкий запах поплыл по помещению. Бажен в ужасе взирал, как по полу расползается тёмное пятно. – Ты это чего? А вдруг угорим?

Женщина бросила быстрый взгляд на Заряну. Девушка увлечённо помешивала отвар в чугунке и думала о чём–то своём.

– Выскользнула, окаянная, из рук. Не угорим. Не переживай. – Как ни старалась, а голос всё же предательски дрогнул. – Не знаешь, зачем он едет сюда?

– Так медальон обратно везёт с дружиной, чтобы в княжеском схроне до поры до времени хранился. – Бажен подбил подушку. – Вроде бы волхвы всё, что нужно, проделали над ним. Теперь только ждать часа, когда отряд соберут, чтобы отправиться в дорогу дальнюю.

– Значит, медальон обратно в семью княжескую возвращается? – поинтересовалась Заряна, с интересом прислушиваясь к разговору с момента упоминания древнего артефакта.

– Да и вроде бы как… – Но Бажен не договорил, его перебила Матрёна.

– Нас это не касается. – Женщина подошла к плите с сухим букетиком и бросила в булькающую жижу пару веточек. – Ты давай не отвлекайся! – строго обратилась она к ученице. – Сейчас самое главное – сделать всё правильно.