Половцы, торки, печенеги, берендеи

Потомки ханов и более мелкая родовая печенежская аристократия, известная в угорских грамотах как cornes и nobiles bissenorum (являющихся полной аналогией «лепшим мужам» черных клобуков Киевской Руси), проникали на различные государственные и придворные должности Угрии, достигая иногда очень высокого положения. Отдельные печенеги проникали к угорскому двору. Около 1225 года упоминается Аба Бешеньё (очевидно, из рода кемейских Абаев), который был вассалом короля Андрея II, в 1381 году Матфей, а в 1386 году Иштван — печенеги, бывшие придворными королевы Марии. Кроме того, существовало огромное количество родов (Абы, Чабаи и многие другие), ведших свое происхождение от печенегов.

IV

Переходя к обзору расселения печенегов, торков и берендеев на Руси, надо прежде всего отметить различие источников наших сведений об этих народах для Угрии и Руси. О поселенных в Угрии тюрках узнаем главным образом из грамот, особенно многочисленных со времени короля Андрея II (1205–1235). Поэтам грамотам мы восстанавливаем картину расселения тюркских племен по Угрии и несравненно меньше сведений почерпаем из хроник. На Руси частно-правовая жизнь еще не достигла в XI–XIII веках той фиксации, какую знала Угрия, у нас нет грамот, позволяющих проследить расселение тюрков; зато полны упоминаний о черных клобуках, как звали здесь этих поселенцев русские летописи, и главным образом Киевская, которая раскрывает нам не столько географическое расселение, сколько политическое значение печенегов, торков и берендеев в жизни Киевской Руси.

Если начать обзор черноклобуцких поселений на Руси с запада, то первым пограничным с Угрией русским княжеством будет Галицкое. Подобно тому как в Угрии, в северо-восточных ее пределах, на путях из Галиции, встречаем печенежские, торкские и берендейские поселения, так и на Руси, в Галиции, на западном ее пограничье, для защиты со стороны Угрии сидели расселенные Русью те же печенеги, торки и берендеи. В летописи есть только одно указание на существование в Галицком княжестве черных клобуков — от 1097 года. Ослепленный теребовльский князь Василько[239] говорит о планах идти «на землю Лядскую», но это, однако, может осуществиться лишь в том случае, если придут к нему «берендичи, и печенези, и торци». Из этих слов Василька видно, что черные клобуки находились где-то далеко от него, очевидно у южных окраин Галиции. Что это были поселенцы на русском пограничье, а не степные тюрки, явствует из дальнейшего летописного текста. Василько «хотях проситися у Святополка и у Володимера на половце, и пойду, рех, на половце, да любо налезу собе славу, любо главу свою сложю за Русьскую землю», — то есть он собирался, по-видимому, после похода на Польшу идти с теми же берендеями, печенегами и торками на половцев. На верховьях Прута, у Коломыи, в прежнем галицком Понизии до сих пор существует деревня Печенежин. Может быть, в этом можно видеть следы поселений тех черных клобуков, о которых говорил теребовльский князь.

А в районе Перемышля есть деревни Берендевичи и Торки; такое расположение некогда тюркских поселений указывает на стремление галицких князей иметь наготове военные отряды против Угрии в случае вторжения мадьяр через ближайшие Лупковский или Ужокский перевалы. Юго-восточнее, на верховье Днестра, в десяти километрах на запад от города Самбора есть деревня Торчиновичи, расположенная у выхода в днестровскую долину из Карпат, если переходить их Верецким перевалом; может быть, это торкское поселение и стояло здесь для защиты этого пути из Угрии. Также и упомянутый нами Печенежин у Коломыи мог быть заслоном как на пути из степей, так и со стороны Яблоницкого перевала через Карпаты.

На пограничье с Волынью, около Звенигорода, находится так называемая «могила Печенеги» — это, вероятно, память о бывшем здесь тюркском поселении, которое могло иметь важное значение, так как было расположено на пути из Киева в Угрию и прикрывало путь со стороны Волыни к внутренним областям Галиции. Недалеко отсюда, в соседнем Перемышлянском округе, существует поселение Печенея.

Переходя затем к Волынскому княжеству, мы прежде всего находим след черноклобуцкого поселения на пути из Галиции к столице княжества — Владимиру-Волынскому, на южных подступах к нему у Буга, — там до сих пор есть деревня Торки. Далее известные нам следы черных клобуков находятся почти на прямой линии от Владимира-Волынского на восток, указывая нам на последовательные заслоны, устроенные из этих поселенцев друг против друга Волынью и Киевом[240].

Так, приблизительно на полпути между Владимиром и Луцком, в самом центре Волынского княжества, находился город Торчев, известный в летописи с 1231 года. Дальше на восток, уже на пограничье с Киевским княжеством, в шести километрах к юго-западу от Дорогобужа, существовало еще одно торкское поселение, о чем свидетельствует современное местечко Торчин.