Польша в советском блоке: от «оттепели» к краху режима

Более умеренные позиции занимает партия Право и Справедливость Я. Качиньского. Качиньский отрицает наличие тайных договоренностей властей и «Солидарности» (что неудивительно, так как в переговорах за Круглым Столом принимал участие его покойный брат Лех), однако пеняет бывшей оппозиции, что она не провела декоммунизацию и сохранила пережитки прежней системы в жизни новой Польши: коррупцию и криминализацию госаппарата, нетерпимую ситуацию в спецслужбах (которые так и не прошли верификацию после слома старого строя и сейчас играют роль государства в государстве), бюрократическую анархию и неумение сопротивляться лоббизму. Избежать всего этого якобы можно было, если бы правительство Мазовецкого разорвало соглашения Круглого Стола и предприняло декоммунизацию[695]. Современное состояние Польши Я. Качиньский именует «сговором» в том смысле, что произошло слияние посткоммунистической элиты с частью оппозиционной (невзирая на их формальное пребывание в разных партиях) в один «салон». И этот салон руководит Польшей, не обращая внимания на массы обездоленных и на коррупцию в стране. Такова, по мнению Качиньского, Третья Республика — государство с червоточиной. Вместо нее Качиньский предлагает построить Четвертую республику — избавленную от коррупции и бывших партийцев во власти, эффективно контролирующую спецслужбы, с повсеместной люстрацией снизу доверху. Эту позицию в целом разделяет значительное число бывших лидеров «Солидарности» и оппозиционеров, не допущенных в свое время к участию в заседаниях Круглого Стола: А. Мацеревич, А. Гвязда, А. Валентынович, К. Вышковский, З. Ромашевский и др. По их мнению, Круглый Стол нужен был коммунистической власти для защиты своих интересов, что она с успехом и выполнила[696]. Объединяет этих людей также негативное отношение к Валенсе, которого они подозревают в сотрудничестве со Службой безопасности ПНР.

С научной точки зрения эту позицию обосновала близкий к ПиС социолог Я. Станишкис. В 1989 г. она видела в Круглом Столе результат давления антикризисной группы в Москве, созданной, скорее всего, после ввода войск в Чехословакию. При этом Станишкис позитивно оценивала вовлечение партномеклатуры в экономическую жизнь новой Польши, полагая это залогом успешного накопления капитала. Однако в 2001 г. Станишкис уже говорила о Круглом Столе как о менеджерской революции, когда поменялись правила игры, но не люди у власти[697].

С этой концепцией спорят представители так называемой «белой легенды» Круглого Стола, которые разделяют точку зрения Квасьневского и Миллера, будто договоренности с самого начала мыслились как мирная передача власти оппозиции. К такому мнению склоняются, в частности, А. Михник и бывшие члены руководства «Солидарности» З. Буяк и Ф. Фрасынюк[698]. Они призывают посмотреть на отношение коммунистических режимов к недовольным в других странах (Румынии, Китае, Югославии) и отдать должное верхушке ПОРП, которая сумела воздержаться от насилия (Фрасынюк даже предлагал поставить памятник Ярузельскому[699]).

Таким образом, с течением времени Круглый Стол, как и всякое крупное историческое событие, обрастает мифами, понемногу стираясь из памяти. Многие поляки уже не ощущают всей глубины перелома, случившегося в 1989 г., и потому склонны недооценивать роль тех людей, чья деятельность способствовала этому перелому.

Круглый Стол явился ярким доказательством степени отчуждения власти от народа в 1980-е гг. Без этого отчуждения не случилось бы крушения правящей партии, тем более в столь короткие сроки. Даже самые смелые стратеги из оппозиции не рассчитывали на такой быстрый переход от одной модели общественно-экономического устройства к другой. Поляки конца 1980-х гг., даже не веря в перспективы Круглого Стола, своими голосами смели правящий режим Народной Польши, который они считали несуверенным, зависимым в своей позиции от Москвы. Сама же Москва не могла, как раньше, вмешаться во внутренние процессы в Польше, так как Советский Союз сам находился в стадии реформирования и стремительного ослабления. Перестройка сделала возможным Круглый Стол, а Круглый Стол сделал возможными первые частично свободные выборы, которые подвели черту под историей ПНР.

В заключение коснемся пресловутого заговора молчания, о котором говорилось на первой странице. Это так и не так. С одной стороны, в Польше постоянно выходит масса работ на тему Круглого Стола, каждое десятилетие проводятся различные мероприятия, посвященные этому событию. С другой же — остается масса непроясненных вопросов, ответ на которые нельзя дать в том числе и по причине неполноты архивных данных, связанных с работой власти по заметанию следов. Так, в конце 1989 г. по приказу Ярузельского и Кищака были уничтожены почти все стенографические записи заседаний Политбюро ЦК ПОРП. Были сожжены также личные дела участников Круглого Стола[700].

Многое могли бы раскрыть архивы в Москве, однако у них еще не вышел срок секретности.

Польский историк Р. Судзиньский перечислил темы, которые пока ждут изучения: