Польская политическая эмиграция в общественно-политической жизни Европы 30−60-х годов XIX века

Отказывясь от русско-польского революционного союза, партия «умеренной» демократии акцентировала задачу союза с революционной Европой. В 1859 г. в обстановке австро-итальянской войны Польское коло рассчитывало на революционное сотрудничество с народами империи Габсбургов и в этой связи разоблачало «смешные» и «возмутительные» надежды Отеля Ламбер на поддержку польского дела венским правительством. В среде «умеренной» демократии существовали более смелые, решительные элементы, боровшиеся против компромиссов в постановке основных, важнейших для Польши проблем. Этой причиной был обусловлен тот факт, что Польское коло старалось не демонстрировать острой конфронтации с Централизацией, а его члены в ряде вопросов разделяли ее позицию. Последнее как раз касалось отношения к Отелю Ламбер и его расчетам на державы, в том числе на государства, разделившие Польшу. Высмеивая надежды Чарторыских на «великодушие» Габсбургов, «Przegląd rzeczy polskich» писал: «Расчет на Австрию был бы смешон, если бы не вызывал возмущения». Автор статьи задавался вопросом: «Почему бы это Австрия была более, чем Москва, достойна любви и уважения», «почему бы это польский народ должен был возлагать на нее разумные надежды в большей степени, чем на всякого другого врага своей свободы?». Против расчетов на Австрию выступал 3. Милковский, «республиканско-демократические убеждения» которого не позволяли ему верить также и в поддержку Наполеона III. Он считал «империю во Франции аномалией, от которой Франция рано или поздно должна будет отказаться и вернуться к республиканской форме, единственно выгодной для нее, для Европы», а следовательно, и для Польши. 3. Милковский ставил Наполеону III в вину то, «что, имея возможность стать для Европы Вашингтоном, он предпочел стать для себя императором […], он не понял, что в 1848 г. Европа могла перейти тот порог, к которому ее привело ее историческое развитие, – он помешал, испортил, замарал дело человечества». Видя в императоре «человека малого сердца и ограниченного ума», Милковский не верил ни его «политической мудрости», ни «благородству чувств». Не слишком доверял императору и В. Мицкевич, тем не менее, в направленной Наполеону III 16 декабря 1861 г. «Ноте о положении в Польше» он выражал надежду на помощь Франции и утверждал, что одного слова ее главы достаточно для того, чтобы в Польше возникла новая Барская конфедерация, хотя и угрожал при этом восстанием поляков в случае колебаний императора. В свете этих законных сомнений демократов относительно помощи держав единственно надежным представлялось сотрудничество с революционными народами. Милковский в статьях «О польском восстании» и «Необходимость восстания» напоминал о традициях солидарности угнетенных народов и требовал союза с ними. Эти призывы находили отклик как в среде демократической польской эмиграции, так и у представителей революционных народов. На праздновании в Париже тридцатой годовщины Ноябрьского восстания 1830 г. речь чешского радикала Йозефа Фрича, заявившего о солидарности в борьбе против общего врага, вызвала у поляков энтузиазм. Тогда же разрабатывались планы польско-венгерско-итальянского союза, и В. Мицкевич от имени Ю. Высоцкого вел переговоры с Д. Клапкой и Л. Телеки, с Д. Гарибальди и его представителями Л. Кароли и А. Мордини. Рассчитывали также на волнения в Далмации, Хорватии, румынском Семиградье, и Милковский занимался подготовкой Галиции к этим событиям. Борьба итальянского народа вызывала у поляков огромные симпатии. В этой связи «Przegląd rzeczy polskich» писал: «Польские эмигранты жаждут бороться за независимость и освобождение народов. Пусть только забрезжит день, когда мы смогли бы снова объединиться в боевой отряд, мы будем сражаться и умирать с честью под общим знаменем». Многие революционно настроенные польские эмигранты принимали непосредственное участие в освободительной борьбе, вступив в ряды итальянской армии. Помочь итальянцам старались также сбором средств и просто моральной поддержкой и сочувствием. Одновременно «левое» крыло «умеренных» демократов выступало против призыва польских добровольцев в папское войско, клеймило ультрамонтанство консервативной эмиграции как противоречащее интересам поляков, их демократическим принципам и национальным чувствам. Оно активно сотрудничало с редакцией газеты «L’Esperance» («Надежда»), освещавшей революционное движение во всех европейских странах и призывавшей «неустанно добиваться прав всех народов»¹⁹¹.