Польская политическая эмиграция в общественно-политической жизни Европы 30−60-х годов XIX века

В составе избранного ранее Постоянного комитета польской эмиграции, признающей демократические основы, также были члены, недостаточно последовательно придерживавшиеся этих основ и склонные к компромиссу с «умеренными». С другой стороны, Ю. Высоцкий, А. Жабицкий и Т. Малиновский, получившие большинство на выборах Комитета объединения, согласились войти в его состав лишь при условии слияния его с Постоянным комитетом. 28 июля 1862 г. было объявлено о таком слиянии и создании Главного комитета польской эмиграции из 9 членов (Я. Ледуховский, Я.Н. Яновский, С. Эльжановский, Э. Корабевич, А. Жабицкий, Л. Мазуркевич, С. Бобровский, Ю. Высоцкий, А. Хрыстовский). Создание нового органа, представлявшего 1400 эмигрантов, означало роспуск Польского демократического общества, замену его печатного органа «Demokrata Polski» новым изданием под названием «Głos wolny». Этот «независимый орган общественного мнения Польши и эмиграции», имеющий «исключительный характер служения делу освобождения Польши из-под иностранной агрессии и угнетения», начал выходить с 1 января 1863 г. В обращении к эмигрантам 8 сентября 1862 г. Главный комитет призвал их установить с ним связь через постоянных корреспондентов, избранных на местах, ежемесячно сообщать о членском составе и пересылать членские взносы²³¹.

Главный комитет польской эмиграции являлся «довольно эклектичным» и «весьма компромиссным» организмом, став «как бы соединением всяких оттенков крайней и демократической эмиграции». Он выдвигал идею «вооруженного восстания всего народа» – выступления по собственной инициативе и борьбы собственными силами. При этом пожар восстания должен был охватить «все польские земли бывшей Речи Посполитой», то есть зажечь и «забранные провинции». «Мы не можем делить любовь, и родину нашу мы любим в тех границах, какие определил ей Бог и завещали исторические традиции», – говорилось в воззвании Комитета 20 ноября 1862 г. Авторы воззвания утверждали, что «чувство цельности глубоко укоренилось в совести нации», и об этом свидетельствовали происходившие в Польше манифестации. Видя в восстании «пробный камень и вместе с тем исходный пункт новой жизни», «святейший и настоятельнейший долг» поляков, Комитет выступал против «фальшивых» и «антинародных» попыток отложить восстание на неопределенный срок, пока в Польше не произойдут органические изменения. «Głos wolny» не отрицал значения «органической деятельности», но рассматривал ее как «подсобную» работу в процессе выработки внутренних сил восстания. Поэтому он осуждал стремление консерваторов к частичным уступкам и их «автономичные фантазии», дав им отпор в рецензии на брошюру К. Рупрехта «Требование настоящей минуты». По мысли радикальных демократов, чтобы «восстание развернулось батальонами и эскадронами и вылилось в великую и решительную борьбу за независимость Польши», нужны были серьезные приготовления – охват всей страны военной организацией, подготовка вооружения и кадров будущей национальной армии, превращение административных единиц в единицы боевые. Эмиграция также должна была готовить оружие и военные кадры, формировать отряды и вести повстанческую пропаганду. Как писал «Głos wolny», она была призвана «занять соответствующее положение вовне и заполнить пустоту, дающую себя чувствовать в связи с отсутствием независимого польского органа». Важнейшей ее задачей объявлялось установление «духовной связи с теми, кто работает и жертвует собой на родной земле, а также распространение путем письменной пропаганды принципов, являющихся основой и необходимым условием эффективности столь великого предприятия». В результате эмиграция становилась «явным истолкователем общественных и политических нужд» Польши²³².