Польская политическая эмиграция в общественно-политической жизни Европы 30−60-х годов XIX века

29 августа 1837 г. часть лондонского Огула утвердила новый организационный устав и избрала эмигрантский Комитет под председательством Дверницкого, в него вошли Станислав Козьмян, Адам Сперчиньский, Анастазий Дунин, Францишек Киркор, Юзеф Жаба, Ян Хацицкий. Поскольку обращение Комитета к эмиграции 19 сентября не нашло отклика, его переизбрали, но Дверницкий остался председателем. Однако новый Комитет и новый проект устава также успеха не имели даже среди лондонских членов Огула, окончились неудачей и последующие многочисленные попытки их утвердить. Вернувшийся в Париж Дверницкий и лелевелисты видели причину такого положения в сектантстве Централизации Польского демократического общества, которая не поддержала неоднократные предложения об объединении с остальной эмиграцией, делавшиеся секцией «Пантеон» в 1836–1837 гг. Централизация считала подобные предложения попыткой диверсии со стороны врагов идейных и организационных принципов демократии. Членов секций «Пантеон», «Фонтенбло», «Тур», «Бордо», «Пуатье», «Гренель», выступавших за принятие этих предложений, она исключила из рядов ПДО и вела против них борьбу в прессе, анализируя социальные и политические проблемы и защищая принципы и политику демократии на страницах своих печатных органов – журнала «Pismo Towarzystwa» («Журнал Общества») и газеты «Demokrata Polski», ставшей с этого времени основным печатным органом ПДО: ее издание с перерывами осуществлялось в Пуатье, Париже, Брюсселе и Лондоне на протяжении 1837–1862 гг. Между тем попытки объединения эмиграции продолжались в различных центрах расселения эмигрантов. В Лионе с этой целью 7 июня 1837 г. была создана Корреспондентская комиссия, представившая на обсуждение проект устава Объединения польской эмиграции. В ее поддержку брюссельский Огул в июне – июле издал воззвания, где объявлял целью Объединения «национальное дело» и призывал эмигрантов «не отрекаться от имени поляка ради космополитизма». Подчеркивался принцип выборности власти в Объединении и необходимость ее присутствия именно во Франции – центре сосредоточения эмигрантов. Поскольку авторов воззвания вскоре обвинили в демагогии, прикрывающейся демократической фразеологией, лионская Комиссия распустилась, и делом объединения занялась гмина «Пуатье», большинство в которой составляли бывшие члены ПДО, исключенные Централизацией. Новая Корреспондентская комиссия в качестве временной власти разработала новый устав, который был принят 29 ноября 1838 г. За него проголосовал 1131 эмигрант из 1214 участников голосования. В уставе провозглашалась цель достижения независимости Польши в границах 1772 г. путем революции и «ликвидации привилегий»; «власть и весь социальный порядок» должны были «опираться на демократические принципы, то есть на Всевластие Люда, Братство, Равенство и Свободу», а проведение их в жизнь конкретизировалось как «освобождение крестьян, безусловная передача им земельной собственности, религиозная свобода, введение всеобщего национального воспитания». Авторы устава признавали, что народ имеет силы для свершения революции, но важна и роль эмиграции, побуждающей к революции и ее олицетворяющей. «Пока польский народ не будет освобожден, – говорилось в уставе, – законным и единственным его представительством является эмиграция как свободная часть народа, продолжающая Ноябрьскую революцию». Подчеркивалась необходимость объединения эмиграции и избрания «учреждения, которое осуществляло бы высшую национальную власть до момента освобождения родины» и созыва сейма. Таким учреждением должен был стать Польский национальный комитет Объединения польской эмиграции, причем признавалась его власть и над Польшей, пока не окажутся свободными две трети ее территории. Комитету вручалась почти диктаторская власть: предусматривалось, что он назначит руководителя вооруженных сил восстания, организует управление, суд, армию, школу, будет ведать финансами⁸⁵.