Польские новеллисты

Ребятам из зондеркоманды неплохо живется со своим шефом. Конечно, работы хоть отбавляй, бывает, даже выспаться некогда, особенно последнее время, с тех пор как начали поступать все новые и новые транспорты из восточных лагерей, оказавшихся в опасности. Мало того, что сутки напролет, без передышки приходится сжигать трупы, так прибавилось новое занятие: укладка штабелей. Правда, каждый транспорт кое-что привозит, даже самый бедный, а в чьи руки все это попадает, если не в руки парией из зондеркоманды? Лейтенант Гирш не запрещает брать и, чего не заметит, того не отберет. А то, что он любит песенки и велит их петь, ну разве это уж такая большая беда?

Каждый что-нибудь любит: комендант — породистых лошадей, штурмфюрер Коблер — мальчиков, а лейтенант Гирш — красивые маршевые мелодии и омовения в ванне рядом с топкой крематория.

Никто в лагере не знает, какая его ждет судьба. А вот зондеркоманда знает все — и о своем будущем и о планах своего шефа. Если лейтенант Гирш в хорошем настроении и ванна пошла ему на пользу, печь вычищена и тяга так безупречна, что нет с нею никаких хлопот, то он обещает своим ребятам: вот наведем порядок по всей Европе и России, и тогда отправимся все вместе, вот так, как сейчас, под его, лейтенанта Гирша, руководством наводить порядок в США. Да, ребята из зондеркоманды знают, что они еще долго будут нужны шефу. «В нынешние времена, — говорит лейтенант, — у нашей команды самая почетная миссия. И моей бригады не заменит никто». В мастерских, во всех рабочих бригадах хорошо известна траурная форма зондеркоманды. А когда появляются их автомашины, говорят: «Сковорода едет».

После третьего куплета об Анне-Марии лейтенант погрузился в ванну и потребовал огня из топки, чтобы прикурить сигарету.

Винярек отыскал одного из тех, кто был на утренней селекции в ревире, и сказал ему, в чем дело. Что для оформления приема посылки нужен больной или мертвый номер — все равно. Лишь бы это был номер 886021. И что Освальд Бек желает, чтобы этот помер снова оказался на нарах. Ну хотя бы на одну ночь. Завтра его вернут. Винярек лично проследит за тем, чтобы его вернули в штабель. Но Винярек не знает, где он лежит. Не мог бы кто-нибудь показать ему? Они должны помнить, где складывали сегодняшний штабель. Тот, к кому обращался Винярек, сказал, что не возражает, но для порядка лучше спросить у лейтенанта. Тогда Винярек подошел к барьеру и, не глядя в ванну, еще раз, теми же словами изложил суть дела лейтенанту Гиршу.

Сперва лейтенант долго скреб спину губкой — подарком к рождеству, присланным из Любека, потом отер лицо и велел сменить воду. Споласкивая под душем ноги, он заметил Винярека в спросил, что ему надо. Тогда Винярек скромно потупил очи и попросил номер 886021. Поскольку лейтенант ничего не понял, Винярек повторил, что у Освальда Бека, капо ревира Освальда Бека, просьба к лейтенанту, чтобы один номер из отобранных утром вернулся на ночь, только на одну ночь, в ревир. Утром они вернут этот номер. Сам Винярек присмотрит.

Лейтенант Гирш понял и согласился, а поскольку он был человеком, то долго смеялся и наконец велел передать старосте: что касается его, лейтенанта Гирша, то он готов в качестве подарка преподнести Беку еще несколько номеров, и пусть тот хранит их до светопреставления. Винярек сказал, что передаст это, а вся зондеркоманда громко смеялась. Лейтенант вышел из ванны, а Винярек в сопровождении угрюмого «трубочиста» направился к штабелям.

Они прошли немного по снегу, «трубочист» буркнул, что вот здесь, и повернул назад. Винярек остался один.

Не так-то легко отыскать в штабеле нужный номер. Хорошо еще, что сегодня ярко светит луна. И номера выбиты на жетонах, а не вытатуированы на руке. В каком-нибудь другом лагере ну просто немыслимо было бы выполнить желание старосты. Ругая Энгеля, который столько хлопот натворил своим поздним визитом, отправителей посылки и ее адресата, а особенно своего старосту, который на старости лет совсем из ума выжил и спьяну такие номера откалывает, что диву даешься, Винярек топтался на снегу, вороша штабель. Слыханное ли дело людей по ночам мытарить, заставлять их штабеля разбирать в поисках злосчастного номера. Кому какая от этого польза?

Посылка, посылка! И без нее Винярек выживет в этом лагере, а бог даст, кончится война, вернется он в свой Глухов, матери и отцу руку поцелует и выйдет пахать в поле. Так нет же, понадобилось капо ревира показать, на что он способен. Ведь и ему эта посылка ни к чему. Разве Освальд Бек с голоду умирает или сидит на одной брюкве? Старик еще ни одного дня в лагере без сала не прожил. От Винярека такое не скроешь, собственными глазами видел. Есть у Бека что пожрать и выпить. И на обмен кое-какой товар найдется. И на волю переправлял не раз. Сколько? Двух недель не прошло, как штурмфюрер Коблер отправил посылку в Гамбург. Винярек знает об этом, сам относил на склад.