Польско-литовская интервенция в России и русское общество

Речь Посполитая на пути к интервенции

Прежде чем рассматривать вопрос, как у руководящих кругов Речи Посполитой сложилось решение вмешаться в русские дела, следует выяснить, каковы были представления политически активной части польско-литовского дворянства о целях политики Речи Посполитой по отношению к России и путях их достижения. Представления эти сформировались задолго до наступления в России Смуты в эпоху длительных вооруженных конфликтов времени Ливонской войны.

Русское государство воспринималось в Речи Посполитой как серьезный и опасный противник. В войнах ХV–ХVІ вв. это государство отобрало у одной из главных частей Польско-Литовского государства — Великого княжества Литовского — ряд его восточных областей — Смоленщину и Северскую землю, а русские правители заявляли о своих правах на другие восточнославянские земли, входившие в состав как Великого княжества Литовского, так и Польского королевства. Между двумя государствами не было постоянного мирного договора, а существовали только соглашения о перемирии.

Возвращение утраченных областей было программой минимум политики Речи Посполитой по отношению к России. Вместе с тем среди представителей политической элиты Речи Посполитой более проницательные отдавали себе отчет в том, что даже успешное достижение этой цели не означало решения проблемы. Оставшись враждебным соседом Речи Посполитой, Русское государство попыталось бы добиться реванша в более благоприятной для себя ситуации. Окончательное и благоприятное для Речи Посполитой решение восточной проблемы могло быть достигнуто лишь при условии подчинения России польско-литовскому политическому влиянию, превращения Русского государства в часть политического целого, во главе которого стояло бы польско-литовское дворянство.

При размышлениях о том, каким путем можно было бы достичь этой цели, представители политической элиты Речи Посполитой исходили из своих представлений о состоянии русского общества и характере его отношений с государственной властью. К русскому обществу политически активная часть дворянского сословия Речи Посполитой относилась с явным пренебрежением, рассматривая его как общество дикое и варварское, подчиненное неограниченной власти правителей-«тиранов»[159]. Для некоторых из ее представителей само «варварское» состояние русского общества служило известным оправданием «тиранического» образа правления русских царей. Некоторые из них полагали, что даже такой «тиран», как Иван Грозный, вступив на польский трон и оказавшись в атмосфере более развитого и культурного общества, смог бы перемениться и способствовать распространению в России «вольностей» и «свобод», характерных для польско-литовского дворянства, что в дальнейшем способствовало бы объединению России и Речи Посполитой в одно государство.