Польско-литовская интервенция в России и русское общество

В королевском лагере под Смоленском положение было признано столь серьезным, что была предпринята попытка вступить в переговоры с Василием Шуйским. Отправленный в Москву гонец Слизень должен был передать предложения заключить «вечный мир» между Речью Посполитой и Россией, если Речи Посполитой будет уступлена Северская земля. Одновременно король обещал царю Василию военную помощь против его врагов (т. е. против Лжедмитрия II). Царь, однако, отказался вести мирные переговоры до тех пор, пока король не выведет свои войска с русской территории[564]. По-видимому, одновременно и А. Госевский отправил гонца с мирными предложениями к кн. Д. И. Шуйскому, но воевода Торопца отказался пропустить этого гонца[565].

После неудачной попытки вступить в переговоры Сигизмунд III и сенаторы, находившиеся в смоленском лагере, приступили к подготовке похода навстречу русским войскам. Начало этого похода задержалось из-за того, что было неясно, кому король поручит командование[566]. Наконец командующим был назначен гетман С. Жолкевский, и 2 июня (н. ст.) он выступил в поход[567].

Неудачный для польско-литовских войск результат похода несомненно заставил бы Сигизмунда III снять осаду со Смоленска, и вмешательству Польско-Литовского государства в русские дела был бы положен конец. В случае же успеха перед правящими кругами Речи Посполитой открылись бы новые возможности для осуществления планов, выработанных зимой 1610 г. на совещаниях с русскими тушинцами.

Поход С. Жолкевского к Москве и низложение царя Василия

и сражении армии С. Жолкевского с русскими войсками под Клушиным и последующих событиях вплоть до прихода польско-литовской армии к Москве в русских источниках сохранились лишь краткие сообщения, дающие самые общие представления о происходившем. Поэтому ход событий приходится реконструировать, главным образом по польским источникам. На первом месте здесь следует назвать описание похода, написанное буквально по следам событий их главным участником, Станиславом Жолкевским, а также донесения, которые направлялись им королю Сигизмунду III. Оба источника широко использовались исследователями, писавшими о походе. В настоящее время благодаря В. Поляку в научный оборот введен еще один важный источник — письма Яна Гридича, писаря литовской канцелярии, находившегося во время похода в войске гетмана. Я. Гридич постоянно информировал своего начальника — литовского канцлера Льва Сапегу — о положении дел в войске и в России. Важно отметить, что Гридич был не только внимательным наблюдателем, но и человеком, обладавшим определенным опытом контактов с русским обществом как один из членов королевского посольства в Тушино осенью 1609 г. Его сообщения о положении дел неоднократно дают ценные дополнения к сообщениям гетмана.

Из лагеря под Смоленском С. Жолкевский направился к Белой, где оказавшийся в осаде А. Госевский срочно просил о помощи. Однако, когда гетман подошел к Белой, русско-шведских войск под городом уже не было[568] Они ушли к Можайску на соединение с главной армией[569]. После этого гетман повернул со своим войском к смоленской дороге, где активизировались действия русских войск. Передовой корпус Г. Валуева был усилен новыми отрядами во главе с кн. Федором Андреевичем Елецким. Выполняя приказ командующего, воеводы заложили укрепленный острог у Царева Займища[570].

В своих записках С. Жолкевский писал о том, что М. В. Скопин-Шуйский выиграл войну с польско-литовскими военачальниками из Тушина потому, что, зная об отличных боевых качествах польской конницы, не давал сражений в открытом поле, укрывшись за укреплениями, постоянно ставил вокруг лагеря польско-литовского войска укрепленные «городки», размещенные в них отряды не давали доставлять продовольствие и заставляли противника уходить, а действовать против этих «городков» польско-литовская конница была не способна[571].

В строительстве острога в Царевом Займище гетман увидел первый шаг к осуществлению подобного плана действий по отношению к королевскому лагерю под Смоленском[572]. Жолкевский, однако, не был намерен повторять ошибки тушинских военачальников и начал военные действия с того, что блокировал корпус Елецкого-Валуева в построенном ими остроге[573]. Острог был сильно укреплен, а находившееся в нем войско было достаточно многочисленно, так что его штурм был для сравнительно небольшой королевской армии делом рискованным, однако русские войска в остроге оказались в трудном положении, так как не имели запасов продовольствия и воды, а польским войскам удалось действительно окружить острог[574].

Дмитрий Иванович Шуйский вынужден был выступить против польской армии, чтобы освободить корпус Ф. Елецкого и Г. Валуева из окружения[575] и, изменяя тактике М. В. Скопина-Шуйского, дать бой польской армии в открытом поле.