Польское Наследство

— И мне! — прибавил помощник главного голосом, напоминающим низкий мальчишеский.

— Не мешай, — сказал главный помощнику.

Действительно ли сражался Мстислав с Редедей один на один или нет — Гостемил не знал, у самого Мстислава не спросил, ибо был тактичен, но сама идея ему нравилась.

— Если ты выйдешь победителем, — сказал он главному, — мы уйдем тихо. Если я — вы уйдете.

Помощник что-то злобно крикнул на своем языке.

— Что он сказал? — спросил Гостемил у главного.

— Смерть неверным, — перевел главный, презрительно кривя губы.

— Оригинальная мысль, — заметил Гостемил.

Клинки грохнули друг о друга, заскрежетали. Гостемил отскочил в сторону, парировал удар, нанес свой, снова отскочил. Враг был так же ловок и так же силен, как он сам, и это слегка обеспокоило Гостемила. Краем глаза он заметил, что помощник главного заходит ему за спину. Главный крикнул что-то помощнику, помощник огрызнулся и поднял клинок горизонтально.

Этого еще не хватало, подумал Гостемил.

— Это в ваших краях считается честным поединком? — спросил он у главного.

— Нет. Подожди.

И, опустив сверд, он закричал на помощника. Помощник стал кричать в ответ, и голос помощника стал совсем мальчишеский. Гостемил благоразумно отошел в сторону, чтобы не стоять между ними. Держа сверд горизонтально, помощник, выкрикнув что-то, кинулся на Гостемила. Гостемил принял удар, клинки скрестились, и он оказался с помощником — грудь в грудь. Снизу вверх — но не очень, помощник был рослый — на него смотрели два переполненных ненавистью глаза, и глаза эти были почему-то не черные, как у остальных, а серые. И что-то было в этой ненависти странное — слишком глубинное, слишком личное. Так ненавидят женщины, когда у них есть сомнения в собственной правоте. Гостемил отступил на полшага. Помощник потянул сверд назад, и в этот момент, как учил его когда-то Хелье, Гостемил, чуть отодвинув сверд, без замаха ударил клинком о клинок, и рукоять выскользнула из руки противника. И тогда противник кинулся на него с голыми руками, и они сомкнулись на шее Гостемила. Гостемил бросил сверд, отодрал противника от себя, швырнул его наземь, схватил за ногу, подтянул к себе, поймал и вторую ногу, и рявкнул:

— Порву надвое, если будешь мешать! Понятно? Я спрашиваю, понятно?

И отпустил ноги противника. Противник вскочил и попытался подобрать сверд, но Гостемил наступил на него ногой.

Главный что-то рявкнул помощнику, помощник топнул, зашипел, и отошел в сторону, сжимая зубы и чуть не плача от ярости и обиды. Гостемил подобрал свой сверд и повернулся к главному. А тот, отдохнув тем временем, только этого и ждал.

Снова скрестились клинки, снова противники сошлись и разошлись, и отскочили, и сделали пробные выпады. Обманным движением Гостемил вывел сверд противника в нужную позицию и махнул своим свердом сверху вниз. Ударившись о клинок, сверд Гостемила сломался пополам. Противник улыбнулся радостно и зловеще. Поводя свердом, он начал наступать на Гостемила, а Гостемил, не отрывая взгляда от острия, бросил обломок на пол, пригнулся, и стал выжидать момент. Клинок главного, описав небольшой полукруг в воздухе, обрушился сверху, но Гостемил успел проскочить у противника под локтем и поймал запястье правой рукой. Противник метнулся боком на Гостемила, Гостемил оступился, и оба упали на пол. Противник не выпустил сверд, а Гостемил не выпустил запястье противника. Оба покатились по полу и наскочили на ховлебенк, и противник оказался сверху. Был он менее уставший, и Гостемил почувствовал, что хватка ослабевает. Он сжал зубы, зарычал, сделал попытку скинуть противника с себя, и в этот момент противник освободил запястье, а свободной рукой сжал Гостемилу горло. Клинок поднялся вверх, острие нацелилось Гостемилу в лицо.

— Как зовут тебя, неверный? — спросил противник.

— Хых, — ответил Гостемил.

— Как зовут тебя?

— Гостемил, из рода Моровичей.

Показалось ли это Гостемилу, или нет — но, вроде бы, лицо противника осветилось зловещей радостью и, вроде бы, темные глаза сверкнули. Темные ли? Светлее, чем глаза остальных. А радоваться в схватке опасно — рассеивается внимание.

Противник приподнялся, чтобы нанести удар, и в этот момент Гостемил рванулся вбок всем телом. Острие вонзилось в пол рядом с его головой. Главный потерял на мгновение баланс, и Гостемил, крикнув басом, приподнял торс, свалил противника, навалился на него сверху, и сомкнул руки на его шее. Противник попытался достать его кулаком, но Гостемил увернулся. Тогда главный схватил запястья Гостемила и стал отдирать их от своей шеи.

— Признай себя побежденным, — прохрипел Гостемил и ударил противника затылком в пол. — Признай, хорла! Признай!

Противник начал ослабевать. Гостемил, не ослабляя хватку, крикнул:

— Эй, вы там! Бросайте сверды! Сдавайтесь! Я не убью его, если вы сдадитесь!

И услышал через паузу голос помощника, переводящий требование.