Полцарства за кота

– Вряд ли, – пробормотала я. – Если он собирался жениться на Инне, то уже на ней никогда не женится.

– Вы что-то сказали? – прислушалась к моему бормотанию девушка в наушниках.

– Нет-нет. Это я так, о своем. Спасибо, что помогли, мы пойдем.

Барышни лишь пожали в ответ плечами. По-моему, они так и не поняли, зачем мы приходили.

– Я звоню Андрею. – Алина набрала номер, продиктованный работницей отдела кадров. – Странно, этот номер не обслуживается. Тогда поехали к нему домой? Будем действовать по принципу: куй железо, пока горячо?

– Почему бы и нет? – согласилась я. – Мы со Степой в ближайшие три недели свободны как ветер, – сказала я, и у меня опять защемило сердце. Почему-то стало жалко Олега. Как он там, в развалинах? Голодный, наверное, пыльный, грязный…

«Нет, нечего его жалеть. Сам заварил кашу с ремонтом, пусть теперь и хлебнет ее сполна», – заставила я себя не думать об Олеге.

– Где эта улица, где этот дом, – запела Алина, – где эта карта города? Марина, Степа, вы не знаете, в каком районе находится улица Луначарского?

– Нашла у кого спросить, – буркнула Степа и на манер провинциальной тетки сказала: – Нездешние мы, приезжие.

– Вспомнила! – воскликнула Алина. – Улица Луначарского… Это недалеко от нашего гаража. Ох, вечером на дорогах пробки, будем добираться туда час, не меньше.

– Поехали, – махнула рукой Степа.

Как Алина и предполагала, в пробках мы потеряли уйму времени. Только через два часа мы выехали на улицу Луначарского.

– Рабочая окраина, – констатировала Алина, остановив машину во дворе дома номер три.

Пейзаж за окном автомобиля мне тоже показался удручающим: поломанные лавочки перед подъездом, дверь, болтающаяся на одной петле, отвратительно смердящая помойка, которая должна была бы находиться в стороне, но почему-то была расположена как раз напротив входа в первый подъезд. Я мысленно пожалела жильцов этого дома. Какие ароматы им приходится вдыхать каждый раз, когда они открывают форточку.

– Да, не повезло людям, – высказала я вслух свою мысль.

– Не всем же в центре жить, – обиделась на меня Степа, которая всю свою жизнь прожила в поселке городского типа.

– Извини, Степа, я не хотела ничем тебя задеть. Белозерск – очень красивый и уютный городок, – извинилась я за неосторожно вылетевшее слово.

– Ладно, проехали. Выходим. Командуй, Алина. Куда нам идти.

– Квартира семь, похоже, нам в тот подъезд.

Дверь в седьмую квартиру на удивление была приоткрыта. На всякий случай мы все равно постучали.

– Входите, не заперто, – изнутри донесся молодой голос.

– Странно, дверь держат незапертой, – удивилась Алина и перешагнула порог. – Совсем как в деревне, заходи, кто хочет, все равно вокруг все свои.

– Сейчас в деревнях по-другому, – поправила Алину Степа. – Люди огромные заборы ставят, псов злых заводят.

– Ну не везде же, – возразила Алина. – Есть еще деревушки, в которых живут одним колхозом.

– Сколько их осталось?

Я одернула обеих:

– Мы пришли сюда спорить?

– Верно, – спохватилась Алина и громко спросила: – А куда идти?

– Сюда заходите, – из комнаты выглянула молоденькая девушка, по виду еще школьница. – Вы из столовой?

– Из столовой? – недоуменно переспросила я.

Девушка меня не услышала.

– Готовьте человек на тридцать. Меню самое обычное для таких случаев: первое, второе, пирожки, компот. Колбасу, селедку мы сами купим. Спиртное тоже. Сейчас я вам дам аванс. – Она повернулась к нам спиной и хотела юркнуть обратно в комнату.

– Секундочку, – остановила ее Алина. – Мы не из столовой.

– Не из столовой? – У девушки округлились глаза.

– Нам нужен Андрей Иванов. Мы можем с ним поговорить?

Девушка прислонилась к стене и устало сказала:

– Нет, Андрюши нет.

– А когда он будет?

– Уже никогда. Завтра в час дня похороны.

– Чьи похороны?

– Андрея.

– Погодите, – Алина выставила вперед открытую ладонь. Как будто хотела остановить ход событий. – Это квартира Ивановых? Здесь проживает таксист Андрей Иванов?

– Да, то есть нет. Я хотела сказать, проживал. Андрей – мой брат. – У девушки подозрительно задрожал голос.

«Сейчас расплачется, – промелькнуло у меня в голове. – Не вовремя мы пришли. Но кто же знал? Неужели он покончил с собой из-за тоски по Инне?»

– Примите наши соболезнования, – скорбно произнесла Алина. – Мы не знали. Когда и как это случилось?

– Вы проходите в комнату. Не стойте в коридоре. Я одна в квартире. Мама с тетей поехала на оптовый склад за продуктами для поминок, а я вот комнату готовлю… Скоро Андрея из морга привезут.

Мы прошли за девушкой в тесную комнатенку. Старая мебель, протертый диван, на стене часы в виде домика, из окошка которого выскакивает кукушка.

«Сто лет не видела таких часов. Да, не слишком роскошная обстановка», – про себя отметила я.

Девочка взяла черный платок и накинула его на экран старенького телевизора. На платок она поставила рамку с фотографией белокурого юноши. Парень улыбался и хитро щурил глаза. Снимок был не портретный, а, видимо, вырезанный и увеличенный с какой-то другой фотографии. Девушка поправила черную ленту на углах рамки и тяжело вздохнула. Потом достала из кармана платок и вытерла им глаза.