Получившая имя

Наивная, думала вырваться! Виконт прекрасно знал, куда мне хочется, уж точно не за покупками, поэтому властью хозяина отменил положенные фаворитке привилегии. Зато на дары не поскупился. Сколько же у него денег, раз Альбус так ими швырялся! Я утопала в дорогих тканях, золоте и серебре, могла менять серьги, кольца, браслеты и диадемы каждый день на завтрак, обед и ужин. Мне так же купили пони, вообразив, будто верховая езда по саду фавориток заменит полноценные прогулки.

Девушки из гарема смотрели на меня со смесью зависти и восторга. Они липли как мухи, убеждали в дружбе и преданности до гроба, лишь бы откусить кусочек пирога. Даже Милена, и та забыла былые обиды ради шанса получить разонравившееся украшение. Только Киара оставалась в стороне от всеобщего помешательства. Она готовилась к зачатию будущего виконта Роса, купалась в особых ванных, пила специальные травы. Назначенный астрологом день приближался, и Киара сосредоточилась на будущей цели.

По истечению недели отдыха Альбус снова позвал к себе. На этот раз он делал все сам, мне оставалось лишь наклониться и раздвинуть ноги.

Убедившись, что господин не потерял ко мне интерес, гаремные девушки удвоили льстивый напор. К счастью, периодически кто-то из них отправлялся на ложе виконта, и на один день обо мне забывали. Потом гарем и вовсе взбудоражила Гузель. Ее разжаловали до подающей надежды рабыни, а место фаворитки заняла та самая шатенка с большой грудью, которую некогда выбрал император. Хозяин тоже ей заинтересовался, стал чаще звать в спальню, а потом возвысил.

Но вот наступили дни Киары, и мы все остались не у дел. Кто-то слонялся по саду, кто-то дремал, кто-то сплетничал или занимался рукоделием – досуг в гареме ограничен, а я… наблюдала за служанками. Уверившись, что виконт никогда меня не освободит и даже под конвоем в город не выпустит, искала другие способы сбежать. При желании я могла раздобыть желтую одежду служанки, но этого мало, нужно понять, как выйти из гарема и не попасться.

Смелую идею выбраться через парадный вход я быстро отмела. Двери в гарем охранялись, я непременно угодила бы в цепкие руки домоправительницы. Служанки – женщины свободные, но подчинялись строгим правилам, просто так по особняку не разгуливали. Оставалось досконально изучить их распорядок дня, попытаться отыскать в нем лазейку.

Наложницы всегда на виду, но сложившаяся ситуация играла мне на руку. Нас временно предоставили самим себе, и я могла не опасаться окликов и ненужных вопросов.

В первый же день мне удалось побывать в комнатах служанок. Благовидный предлог нашелся – искала одну из своих девочек. Увы, в той части гарема не было ни дверей, ни окон в окружающий мир. Зато второй день подарил ценное открытие. Я обратила внимание на служанку со стопкой грязного белья и проследила за ней.

Часть вещей стиралась непосредственно в гареме, но вот другую отправляли в город, особым мастерицам, умевшим обращаться с кружевом и шелком. Такую одежду складировали отдельно, и какая-нибудь служанка относила ее прачке. Как она выбиралась на волю, я пока не знала, но предполагала, через некий черный ход. Когда я, притаившись за корзинами с чистым бельем, жадно ловила каждое слово, служанки как раз обсуждали, чья очередь идти.

Вот он, мой шанс! Испачкать пару платьев, переодеться в желтое и, соврав, будто новенькая, уйти через прачечную. План пока сырой, не хватало деталей, но лучше такой, чем беспросветное будущее.

Ничего, я все разузнаю. Немного подарков – и праздное любопытство не покажется подозрительным. Фаворитка скучает, вспоминает, как некогда сама стирала белье. Почему бы ей не проявить интерес к местным порядкам? Все равно заняться нечем.

Глава 11

Я потихоньку готовилась к грядущему побегу. Начала с малого – завела доверительные отношения со своими служанками. В меру, чтобы они не сели мне на шею: разрешала им забирать не пришедшиеся по сердцу вещи, делилась незначительными подробностями о жизни в Храме наслаждения. Последний магнитом манил фрегиек определенного достатка. Помнится, я удивлялась, как Мирта жаждала там оказаться, теперь поняла. Рожденные в бедных семьях, служанки мечтали о том, что видели каждый день: дорогих тканях, духах, мягких постелях. Они не сознавали, какую цену платят за них наложницы, каково им на самом деле, а, может быть, и не возражали бы обменять свое тело на изумруды.

– В общем гареме у всех своя постель, диванчик, – завистливо вздыхала Лейла, одна из моих прислужниц. – А у меня только матрас и семеро братьев. Еще больная мать. Мы живем в одной комнате, которая чуть больше фонтана во внутреннем дворике. Я бы всем-всем дала, только бы сбежать из нищеты!

– Но ты бы потеряла свободу, – напомнила я. Мы беседовали в купальне – месте, располагавшем к откровениям. – Исполняла бы прихоти чужого человека.

Лейла фыркнула.