Получившая имя

Семья, с которой я завела приятельские отношения, состояла из почтенного купца, его сына и двух дочерей. Еще одна девочка вместе с матерью осталась во Фрегии. Из обрывков разговоров я поняла, девушек везли на выданье тамальским партнерам, а сын должен был возглавить местный филиал. Совсем е юноша, он, тем не менее, вел себя деловито, учтиво, всем своим видом показывая, что достоин оказанной чести. О девушках ничего толком сказать не могла. Они практически не выходили из каюты, а на людях большей частью молчали. То ли мучились от морской болезни, то ли оплакивали свою долю. Зато с Йеном и его сыном Деном мы общались часто. Сначала я настороженно отнеслась к ним, но вскоре убедились, мужчины не видели во мне средство приятно провести время.

– Как у вас еще глаза не заболели! – усмехнулся Йен, отец семейства.

Он прошел мимо меня и облокотился о балюстраду. Ден задержался возле мачты, ближе ко мне.

– От воды? Я привычная.

В какой-то степени да, успела совершить за год целых четыре плаванья.

– И все равно не стоит слишком долго смотреть. Рискуете ослепнуть.

– Скорее замерзнуть! – рассмеялась я и поднялась со связки канатов.

– О, – встрепенулся Ден, – тогда я одолжу вам свою куртку.

Забавный мальчик! Он так неумело пытался ухаживать, совершенно безобидно.

Мальчик… А ведь Дену семнадцать. Я недалеко ушла.

– Лучше проводи даму в кают-компанию, – покачал головой Йен. – Ничего тут интересного нет, скоро солнце зайдет. Или вы любительница закатов, Агнес?

Я в очередной раз сменила имя и записалась в бортовом журнале как Агнес Дорель.

Пожала плечами. Что толку в закате, если любуешься им одна?

Позволила мужчинам увести себя в надстройку. Ден так отчаянно рвался взять меня под руку, что не смогла отказать.

На столе уже дымился ужин. Никаких разносолов – соленое мясо с подливой и овощами. К нему полагался эль, который пили мужчины и женщины всех возрастов. Усевшись подле дочерей Йена, положила себе немного мяса и отломила хлеба от каравая.

Ужин редко проходил в тишине, вот и теперь между пассажирами, капитаном и его помощником завязалась интересная беседа. Не прошло и пяти минут, как я больше слушала, чем жевала. Капитана расспрашивали о неком пирате, объявившемся недавно на Эркедских островах. И все бы ничего, но наш путь проходил мимо их берегов. Торговцы тревожились за товары, все выспрашивали, какие меры приняты по защите их жизни и имущества.

– Полно! – хмыкал в густые усы капитан. – Имперский флот давно уничтожил разбойника. Неужели вы думаете, будто Фрегия позволит кому-то грабить своих поданных?

– Однако, – подал голос один из пассажиров, – недавно пираты напали на рабовладельческое судно.

– Рабовладельческое, – поднял указательный палец морской волк. – А мы везем шерсть. Много с нее выручишь!

Насупившийся торговец так не считал, но спорить не стал.

– Правильно ли я поняла, – решила вмешаться в беседу, – что обычным торговым судам ничего не грозит?

– Совершенно верно, госпожа, – кивнул капитан, отправив в рот огромную картошину. – И то, повторюсь, я уверен, что пираты давно болтаются на виселице. Эркедские острова живут по законам Фрегии, наказание за морской разбой строгое.

– Откуда только взялись! – вздохнул Йен и передал мне стакан с элем. – Еще весной никого, а с месяц назад началось.

– Месяц? – оживилась я.

Примерно в то время мимо Эркедских островов проплывал корабль Агера Сина. Вдруг пираты освободили Адриана? Ну, или хотя бы видели его. Самую правдоподобную версию, что маркиза банально продали, отмела. Отчего-то хотелось верить в благородство морских разбойников. Хотя, будь я на их месте, тоже бы нападала на рабовладельческие суда – настоящую золотую жилу.

– Может, чуть больше. Новости до нас доходят с опозданием.

– Недобросовестные конкуренты, – подал голос смуглый мужчина справа. – Среди работорговцев таких хватает. У них нет денег на легальную покупку живого товара, вот и отбирают его у других. В Эбро документов не спрашивают, кто привез, тот и хозяин.

– И что же вы понимаете под легальным способом?

Во мне всколыхнулась былая ненависть к фрегийцам. Приравнять человека к тюку шерсти и так спокойно об этом говорить!

– Ну, – мужчина кхекнул в кулак, – всякое бывает. Не забивайте голову!

Что, стыдно говорить о сборщицах и сотрудничестве с теми же пиратами? Гузель подробно описала, каким образом попадают во Фрегию темнокожие красотки. Сомневаюсь, будто среди купцов, приплывающих на плавучие торги, нет ни одного подданного империи.

О, я могла бы многое сказать, но, подавив возмущение, заработала челюстями. Для всех я вдова Агнес Дорель, а не рьянка Джанет Оник.

О пиратах забыли, но послевкусие осталось. Тревога то и дело мелькала на лицах пассажиров. Когда на горизонте показались Эркедские острова, мало кто усидеть в каютах. Я тоже стояла на палубе и со смутной тревогой вглядывалась в даль.

Море казалось прежним, лазурным и спокойным. Свежий ветер наполнял паруса, «Принцесса морей» резво скользила по волнам.

Во время путешествия нам несказанно повезло с погодой. За пять дней ни разу не случился шторм или штиль, не пошел дождь.