Полудница

– У кого красивее груди у меня или у Вальки? – неожиданно спросила она.

Я посмотрел на ее груди, они, конечно, были меньше, но более упругие на вид и красивой формы.

– У тебя, конечно.

– Скажи честно, ты успел?

Я понял, о чем она спрашивает, но мне трудно было сформулировать ответ.

– Я даже не успел ничего толком почувствовать, все только началось, а она как заорёт.

– У Марины грудь видел? – спросила она, закрыв тему с Валей.

– Нет. Ты что?

– Что? Что? Трахни, ее вот что.

Я покраснел, а она продолжила.

– Я ей еще вчера предложила, а она заладила со своим комсомолом. Тоже мне, Космодемьянская. Вот скажи, хотел бы ее?

– Хотел бы, но надо же, чтобы свадьба в начале, а потом уже как у людей, а жениться еще нам рано.

– Ой, да брось! Все решит вино.

– А что я ей скажу?

-Ничего говорить не надо будет. Она сама начнет, я уверена. Главное, чтобы ты не растерялся.

Я не особо серьёзно отнесся к ее словам, решил, что она просто желает, чтобы по рекомендации психотерапевта, я быстрее начал половую жизнь, и разговор этот затеяла, дабы меня подзадорить. Я вышел на лавочку, пользуясь моментом, когда тетя уснула, и решил покурить. Ни с того, ни с сего я почувствовал, как буквально вываливаюсь из своего тела. Все поплыло в ярких нереальных красках, необычные звенящие звуки атаковали мои барабанные перепонки. Не знаю, сколько это продолжалось, потому что счет времени потерял свое значение, но потом я резко вернулся в тело, полностью обалдевший от случившегося. Рядом с лавкой на корточках сидела Оленька и рисовала палочкой на земле человечков.

– Что ты рисуешь? – зачем-то спросил я.

– Я рисую, как ты убиваешь свою тетю любимую! Убийца!– и она, тыкая в меня пальцем и глядя на меня, неестественно широко раскрыла рот и засмеялась. Рот ее был черный, остатки гнилых зубов торчали словно шипы, между ними ползали белесые черви, а вместо языка извивался лоснящийся хвост змеи. Вся эта картина в ярких лучах солнца ворвалась в мой мозг. Я в ужасе подпрыгнул и ударился о ветку яблони в глазах искры и я отключился. Сколько провалялся, не знаю, но очнулся от ужасной головной боли, кое как поднявшись, я пошел в дом, чтобы выпить хоть какую-нибудь таблетку. Тетя уже проснулась и готовила ужин, я попросил у нее таблетку и хотел рассказать про мое видение, но меня перебил Артур, который появился на пороге. По его жалкому виду можно было подумать, что жена его выгнала из дома, я, не смотря на головную боль,  хотел уже пошутить на эту тему, но Артур нас огорошил одной фразой:

– Валентину убили.

Тетя чуть не села мимо стула, хорошо, я успел подставить.

– Как?

– Ей отрезали голову, тело нашли недалеко в поле.

– Какая сволочь это сделала?– тетя швырнула полотенце и закрыла лицо руками.

– Анвар был с ней в поле, утехами там занимались, он всё отрицает. Орудие преступления не нашли, Анвар несет какую-то пургу про девушку с серпом, якобы, откуда ни возьмись, появилась девица и серпом отрубила Валентине голову одним ударом. Я сомневаюсь, что у девушки сил бы хватило, да и у Анвара бы тоже, если он конечно не мечом орудовал. Все очень странно.

Артур посмотрел на меня и, как бы между прочим, добавил:

– Может трава на людей по-другому действовать стала, раз они такие ненормальные вещи творят.

Еще пару минут я думал, что реабилитируюсь, и мой рассказ о Полуднице воспримется, как факт, но после этих слов надежа рассеялась как сигаретный дым.

Я понял, что понять меня может теперь только Бабка-Еврейка, поэтому я отправился к ней.

– Что пришёл? – спросила она.

– Что делать, я не знаю. Сегодня Полудница убила Валентину. Мне никто не поверит, что она действительно существует. Родная тетя считает меня сумасшедшим, а её друг наркоманом.

– Я предупреждала тебя, что она очень ревнивая. Но я смотрела свои сны и нашла способ, как избавиться тебе от Полудницы, но для этого тебе нужно набраться смелости и верить мне. В назначенный день и час ты должен прийти на то место, куда она тебе велела, но перед этим ты должен сделать три вещи.

Бабка-Еврейка достала две небольшие скляночки.

– Вот этим содержимым, – она дала одну бутылочку с желтоватой жидкостью, – омоешь все тело свое, чтобы Полудница тебя видеть могла. Потом наденешь на себя одежду женскую, чтобы она видела, но не понимала, где ты. А вот из этой баночки зелье выпьешь, когда на место придёшь и позовешь Полудницу, невесту бесовскую. А после ты ослепнешь, чтоб она душу твою через глаза не нашла, но как солнце сядет, зрение вернётся к тебе. Сил у нее в темноте нет, только страх от вида ее преодолеть надо. Вот тут ты ей молча венок на голову надень, развернись и уходи, не оглядываясь.  И, ни в коем случае, не говори с ней.

Из всего ею сказанного меня смутило лишь то, что мне придется надеть женскую одежду.

– Да как же я в женской одежде среди белого дня пойду? Меня ж засмеют все…

– Я же говорю тебе, нужно мне верить и делать так, как говорю. А на счёт того, что тебя засмеют, не переживай. После того, как тело этим раствором омоешь, никто тебя не увидит, окромя Полудницы, даже если столкнется с тобой.

Бабка помолчала и добавила: