Полукровка

— Бабуля, — лениво произнесла девушка, ещё крепче обнимая руками такую манящую после сонной неги подушку. — Зачем спешить и торопиться? Без нас все равно не начнут.

Опешив от наглости внучки, Сатрана сдёрнула с неё одеяло резким рывком, оголяя обнаженное тело девушки. Ее смуглая кожа красиво контрастировала на белоснежных простынях, заставляя поперхнуться дыханием и заворожено смотреть на красоту женского тела.

Ушки цвета горького шоколада слегка подёргивались, а пушистый хвостик нервно бился о мягкую ткань. Кулон в виде зуба мог скрыть сущность Антандры, но ни как не подавить ее, чему девушка была рада. Она сама училась контролировать своего зверя, но оборачиваться полностью так и не смогла.

— Бесстыдница! Снова спишь без одежды?! — задохнулась женщина от непотребства, в спешке закрывая настежь открытую дверь.

— Ой, ты же знаешь, как я не люблю сковывающую движения одежду во время сна.

Перевернулась Антандра на спину, опираясь на локти, и запрокинула голову, подставляя своё лицо и шею тёплому солнцу. Девушка едва не мурчала, греясь в ласковых лучах.

— Немедленно прекрати! — одернула ее Сатрана. — Когда ты перестанешь вести себя как дикий зверь? А если отец зайдёт и увидит? Ты хоть представляешь, что он с тобой сделает?

Посмотрев сонно на свою бабушку, Антандра выгнулась, как кошка, нехотя вставая с тёплой кровати. Она накинула на себя чёрный атласный халат с белыми кружевами на рукавах, чтобы, так уж и быть, не смущать любимую бабулю. Пушистый хвостик привычным жестом жгутом окутал бедро Антандры, красивой спиралью спуская до середины колена. Одежда не топорщится, и девушке удобно. Значит, все находятся в выигрыше.

— Если вдруг, так случится, — замурлыкала девушка, подбирая длинные густые волосы наверх, — что папочка меня увидит в таком виде, то ты, как всегда, меня спасёшь. «Это все ее мать виновата. Ведьма!» или «Эта потаскуха передала свои варварские повадки нашему котёнку. Не вини ребёнка в этом!» — пародировала Антандра слова и строгий тон своей бабушки.

— Нахалка! — начинала злиться Сатрана. — Мою помощь тебе и благосклонность воспринимаешь как данность. Контролируй свою кошачью дурь!

— Ага, — отмахнулась от бабушки девушка.

— Антандра, — попыталась женщина мирно начать разговор с внучкой. — Неужели ты не понимаешь, какой сегодня важный день? Это наш шанс выйти из бедственного положения. У нас ничего не осталось, кроме громкого имени: графы Лоренц!

— Хотела бы я об этом забыть, но даже если я и захочу, то не смогу. Вы с отцом не даете мне этого сделать. Он проиграл почти все наше состояние, а ответственность за дальнейшее наше существование переложил на мои плечи. Как только имя и титул не поставил на кон или меня, играя в очередной раз в карты?

— Ты забываешься! Мы дали тебе все! И ты…

— И я благодарна за это, — резко перебила Антандра бабушку. — Более того, я отплатила за это. Вы предоставили мне возможность дорогого образования там, где я хочу, а, в замен, я самостоятельно, кровью и потом, получила красный диплом. Делали из меня дорогую куклу на приемах и светских вечерах, а я играла нужную вам роль. Сейчас вам нечем на меня надавить. У меня есть достаточно денег на моем счету и маленький магазинчик, чтобы я могла жить от вас отдельно. Да, не будет той роскоши, к которой я привыкла, но и с голоду я не сдохну, — гордо вскинула голову Антандра. — Но я до сих пор здесь. Не заметила? — сказала девушка, грациозно подойдя к Сатране.

Противоборство поколений: в закате сил пожилая графиня Лоренц и расцветающая молодая наследница по праву принадлежащего ей титула. Они стояли и пронзали друг друга взглядами. Яростные карие глаза сталкивались с насмешливыми янтарными, в отчаянной попытке сломить и подчинить. Но, по итогу, все равно проиграли.

— Я могу выдать твой секрет, — пошла ва-банк Сатрана.

— Не сможешь, — ехидно улыбнулась Антандра, наклоняясь вперёд так, что выбившиеся пряди волос из элегантной прически Сатрана щекотали ее щеку. — Иначе потонешь вместе со мной, — прошептала девушка на ухо бабушке, опаляя холодную кожу своим тёплым дыханием.

Когда последнее слово упало с ее пухлых алых губ, Антандра развернулась, собираясь оставить бабушку одну в комнате и пойти умываться. Ей необходимо было обрызнуть свою, разгоряченную, кожу, после сна, ледяной водой и окончательно согнать ленивую негу. Уже сделав шаг по направлению к ванной комнате, графиня Лоренц схватила ее за руку, останавливая.

— Я прошу тебя. Помоги.

Антандра опустила свои янтарные глаза на крепкую хватку бабушки, словно не понимая, что сейчас только что произошло. Сатрана, будто опомнившись, что не пристало ей себя так вести, резко отпустила свою руку, отходя на несколько шагов назад. Девушке казалось, что ей померещился импульсивный порыв бабушки. Ведь ее отстраненное лицо и манера поведения ни чем не выдавали женщину. Но кожа чувствовала отчаянное прикосновение холодных пальцев, поэтому на общем фоне поддельная уверенность ее бабушки разбивалась в дребезги.