Полукровка

За обычными рутинными днями начала рабочей недели наступила злополучная среда. Эта среда была совершенно не как все остальные среды, но не потому, что сегодня собирались организовать охоту за воровской бандой одичавших лохматых разбойников, а потому, что на сегодня были назначены похороны Брызгина Льва Витальевича. По старинному христианскому обычаю человека хоронили на третьи сутки после наступления смерти. И сегодня был такой день. Все три предыдущих дня Николай чувствовал себя, как говорится, не в своей тарелке, да и не только он один. Смерть доброго семьянина, отличного работника и прекрасного соседа просто дикость какая-то, все сельчане переживали это событие довольно тяжело. Звучали и осуждения, и сожаления, всё было как всегда в жизни. «Радуга имеет все цвета, а жизнь имеет все оттенки» — так говорят старики, и это истинная правда.

В памяти Николая всплывало всё ранее увиденное и пережитое в доме у Лёвки, то и дело рисуя живые, на первый взгляд реальные картины. Ему было жаль молодого, полного сил работящего мужика с прекрасным семейным будущим.

На следующий день после его смерти из поездки вернулись жена с дочкой. Ничего не поделать, их горе было безграничным. Народ точно знал, что после похорон их необходимо будет поддержать и, если понадобится, оказать им посильную помощь, пока не обвыкнутся. Поскольку горе семейное, это и есть — горе народное, так прежде жили люди. Процедура похорон была назначена на полдень в злополучную среду.

Проводить Брызгина в последний путь собирались очень многие сельчане, друзья, приятели, коллеги, руководство хозяйства и вместе с ними почти все работники фермы, за исключением двоих, назначенных исполнять дежурные обязанности. Этими двумя оказались сама Евдокия, как старшая по объекту, и Лида, потому что из боязни пред созерцанием похоронной процессии сама напросилась остаться на рабочем месте, никто и не протестовал. Наблюдать похороны запросто удаётся далеко не каждому. В основном люди под впечатлением начинают представлять себя в гробу, и им от этого бывает особенно тяжело, по-простому — муторно, случается, что в обморок падают. Самое главное, что от этого впечатления никому никуда не деться — «все там будем», попробуйте найти сомневающегося, не сыщете. Поэтому видеть то место, где мы все будем, очень тяжко и непривычно. Разум человека противится воспринимать реалии и для облегчения страданий мутит ему, человеку, рассудок, чтобы до поры до времени не расстраивался.

Но страхи бывают и другими, реальными, от реальной опасности.

— Николай Сергеевич, я боюсь, а что если эти твари все-таки появятся? Может быть, останешься?

— Дуся, конечно остался бы, только как Лёвкину семью оставить без поддержки в такой день, как им не помочь? По-твоему, хорош я был бы, если бы не пришёл?

— И не знаю, что хуже. И так плохо, и эдак не лучше, делай как знаешь, а я что, я понимаю.

— Вы с Лидой не шатайтесь по выгулам, «витаминку» раздадите и хватит, корма мы с Васькой засыпали полные бункеры, так что не переживай. А псы просто не смогут через забор перепрыгнуть. Представь, как им это проделать? Без травяной кучи нереально. Лида, и ты смотри не лезь в выгулы, а я к вечеру сам подойду, следы проверю, там видно будет. — Николай обращался к жене, а сам видел, с какой тревогой во взгляде она его провожает, и от этого расстраивался ещё больше.

— Хорошо, вы там тоже не долго, а то что ещё эти негодяи придумать могут, кто их знает? Мне страшно, Коля.

Сумбурно напутствуя друг друга разными нелепостями, они ненадолго расстались. Николай развернулся и ушёл, оставив женщин один на один с неопределённостью. Ему и остаться было нужно, и уйти необходимо. Именно так житейские дела иногда распоряжаются нашими поступками и творят с нами свои собственные выкрутасы, которые потом мы сами и расхлёбываем.

47

В этот день на не ведомой никому звериной тропе всё происходило как обычно. Ровной, размеренной, неслышной для окружающих рысью пара продвигалась отработанным маршрутом. После двух, за последнюю неделю, освежительных ливней духота заметно спала, и небо рваным лоскутным одеялом облаков отгородило прожжённую зноем землю от вертикально висящего над ней солнца. Погода, как назло, не собиралась мешать зловещей затее наглых разбойников, но и они не представляли себе, какие трудности их ожидают на нелёгкой стезе.