Полуночная метель

— Две женщины не сняли ледяные туфли с прошлой ночи. У одной из них ужасное обморожение, и нам нужно немедленно ампутировать части её ног, — ответил врач, не останавливаясь.

Валия и Ванесса! Я никогда особо не жалела сестёр, но сейчас, несмотря на всё, я побежала за врачами, когда они поспешили к гостевым комнатам с сумками, полными медицинских принадлежностей.

Когда мы подошли ближе, истеричные крики женщины чуть не парализовали меня от ужаса. Врачи и медсестры, были в панике, пытались пробиться через двери, чтобы оказать помощь моей сводной сестре.

Это зрелище было далеко не из приятных. Валия и Ванесса наконец сняли ледяные туфли, но в то время как у Валии ноги выглядели нормально, ноги Ванессы были опухшие, с темными пятнами принимавшими черный цвет. Я автоматически подняла руки к лицу, я была потрясена. Хотя сестры были в панике по поводу внешнего вида ног Ванессы, казалось, она не испытывала физической боли. Неужели нервные окончания отмерли настолько, что она не ощущала боли?

— Что с моими ногами? — вскрикнула Ванесса. — Почему они стали черными? Я ничего не чувствую!

— Как вы смогли носить эти туфли так долго? — спросил Джек, выглядя даже более шокировано, чем сама Ванесса, когда он смотрел на её ноги. — Они должны были быть слишком холодными, чтобы носить их.

— Я не почувствовала ничего необычного, — зарыдала Валия, слёзы катились по её щекам. Врачи осмотрели её ноги и не нашли ничего странного. — Но посмотрите, что они сделали с моей сестрой!

— Он виноват! — закричала Ванесса, драматично указывая пальцем на Джека.

— Да! Всё это из-за мага! — зло воскликнула Валенсия. — Как ты мог так поступить с моей дочерью?

Джек отступил, как от ударов, побледнев ещё больше, чем обычно.

— Я не хотел, чтобы это случилось, — сказал он, в ужасе глядя на врачей, которые доставали скальпели.

Одна из медсестер указала на левую ногу Ванессы.

— Эти три пальца нужно отрезать, и пятку на другой ноге.

Лицо Джека стало белоснежным.

— Я… не понимаю, почему магия дала сбой, — проговорил он, глядя на туфли, как если бы они могли дать ему ответ.

— Пойдём, — сказала я, ведя его к двери. — Тебе не нужно это видеть.

— Я не понимаю, — повторял он снова и снова. — Она не должна была выдержать боль, если только лёд не стал тёплым для неё, как для тебя. — Тогда на его лице появилось выражение чистого ужаса. — Сними туфли.

Послушно я села и сняла ледяные туфли. Джек опустился на колени и поднял мои ноги, осматривая их с разных сторон, но они выглядели и чувствовались совершенно нормально. Он провел рукой по волосам и обрушился спиной на стену, смотря на туфли.

— Я не понимаю. Как это могло произойти? Ты и Валия в порядке. Почему не Ванесса?

— Это не твоя вина, — сказала я автоматически.

— Тогда чья? Это я заколдовал эти туфли. У всех всё сработало. Почему не у неё? Я разрушил её жизнь. Что, если она больше никогда не сможет ходить?

— Я не знаю, — призналась я. Я действительно не любила Ванессу, но это не означало, что я хотела, чтобы ей ампутировали пальцы и пятку. — Ты бы не стал делать ничего, что могло бы навредить кому-то, я знаю это.

— Но я сделал, — произнес Джек, его голос был полон отчаяния.

— Джек! — Вдвоём мы обернулись, услышав торопливый шаг короля, который спешил по коридору в нашу сторону, а королева следовала за ним, почти бегом. — Мы слышали, что случилось. — Он с обеспокоенным взглядом посмотрел на дверь, за которой всё ещё звучали истерические крики моей сводной сестры, отзываясь эхом от стен.

— И мы рады, что ты в порядке, Ноэль, — добавила королева Изольда. — Ты так нас напугала прошлой ночью. — Она говорила со мной, но её взгляд был устремлён на дверь, где продолжался шум из комнаты моих «родных».

— Всё выглядит плохо, — сказал Джек, оглядывая происходящее с сожалением.

— Давай посмотрим, — сказал король, решительно расправив плечи и поправив корону. Он протянул руку и помог Джека подняться, тот, в свою очередь, сделал то же самое для меня.

Я крепко взяла Джека за руку, поддерживая его, пока мы входили в комнату. Врачи продолжали свою работу, торопливо срезая обмороженные пальцы на одной ноге и пятку на другой. Мачеха сидела в углу, закрыв лицо руками, пытаясь скрыться от дочерей. Несмотря на то, что я ненавидела эту женщину, сердце моё сжалось. Я тоже отвернулась. Я никогда не переносила вида кровь и не могла представить, чтобы мне пришлось наблюдать такую операцию на собственном ребёнке.

Оставив Джека с его родителями, я подошла к мачехе.

— Мне очень жаль, — тихо сказала я ей.

Она взглянула на меня, затем поспешно отвела взгляд. Королева Изольда заметила наш краткий обмен взглядами и шагнула вперёд, нахмурив брови, пристально разглядывая Валенсию, которая смотрела в пол, будто решив сосчитать все плитки на полу.

— Глора?

— Моё имя Валенсия, — ответила мачеха, но её голос дрожал.

Королева покачала головой.

— Я никогда не забываю лиц. Ты — Глора.

— Повитуха? — проговорил король, выпятив грудь и шагнув через комнату, встал между своей женой и моей мачехой, как бы защищая супругу. — Тебе было сказано, чтобы ты больше не появлялась здесь.