Полуночная ведьма

Ганджу повесил на шею спящей – живой, слава Дану, просто спящей – Клио только что сделанный гри-гри, который, по его словам, должен был ниспослать ей успокоение и защитить от злых духов. У бокоров существовало поверье: только что поднятый из мертвых человек может стать легкой добычей для темных сил, которые повсюду преследуют воскрешенного, прячась в его тени.

Злые духи волновали Морриган в последнюю очередь. От духов она сестру защитит, а вот вернуть ей зрение не сможет. Мамбо, помимо магии вуду, изучали и искусство врачевания, поэтому вердикта Саманьи она ждала с замиранием сердца. Но жрица, напоив Клио отваром каких-то трав, который не возымел эффекта, с сильным акцентом произнесла:

– Простите, мисс, я ничем не могу помочь.

Видя отчаяние Бадб и Морриган, Доминик пригласил в особняк адгерента Дома – рассветную ведьму-целительницу Орлу, то ли по какой-то причине обитающую в Пропасти, то ли вызванную из самого Кенгьюбери. Тонкокостная женщина со светло-русыми волосами и узким лицом часами колдовала над Клио. Вытягивая энергию из окружающего мира, Орла оплетала ею хрупкую фигурку. Глаза младшей сестры, словно золотистая ленточка, теперь покрывала сверкающая паутинка чар.

Через рассветный осколок Морриган видела и чары Орлы, и нити жизни Клио. А толку? Да, для целителей магия истины необходима: как сращивать сломанные кости, сшивать порванные связки и заживлять раны, не видя их? Целители обладали способностью обнаруживать тайное благодаря особому видению, подаренному им Дану, тогда как Морриган и ей подобные искали истину через зеркала. Но одного этого дара оказалось недостаточно. Она видела чужие нити жизни, но не могла касаться их, а значит, не умела и исцелять. Единственным человеком, чьи раны Морриган могла излечить, была она сама – лишь потому, что чувствовала собственные жизненные нити.

До рези в глазах вглядываясь в тело сестры, она раз за разом видела одно и то же. Одна из нитей порвана и, что бы ни делала Орла, восстановиться не могла.

Клио оставалась слепа.

Теперь правду от нее не скроешь. Не объяснишь ее блуждание в мире теней клинической смертью или комой, на что Морриган надеялась до последнего. Иначе как оправдать внезапно возникшую слепоту? Хуже всего, что потеря зрения стала не единственным побочным эффектом воскрешения.

– Клио не сможет вернуться в Кенгьюбери, – глухо проговорила Морриган, опуская полуночный осколок. Упавшая рука повисла вдоль тела безвольно, как плеть. – Может, когда-нибудь, но… не сейчас.

Дэмьен непонимающе вскинул голову.

– Ты о чем?

– Тэна, окружающая ее тело… Я думала, она развеется, как только закончится ритуал. Но она не исчезает.

– Клио сейчас – сосуд полуночной магии, и только полуночная магия, магия вуду, позволяет ей жить, – сказал Ганджу. – В тот миг, когда рассеются чары, перестанет существовать и она.

Морриган вонзила ногти в ладонь. Почему она не подумала об этом раньше? Как могла так сильно ошибиться в том, что касалось Клио? Не зря же ее собственная мать, обитательница мира мертвых, всегда появлялась в гуще тэны, словно фокусник в туманно-дымном облаке.

Значит, сейчас в Верхний город, как здесь называли Кенгьюбери, для Клио вход закрыт. Первый же попавшийся на пути агент Трибунала или Департамента, первый же охотник распознает в ней источник тэны. И тогда Трибунал навсегда ее заберет. Как и ту зомби. Куда? А кто его знает?

Клио придется остаться в Пропасти. Возможно, навсегда, если Морриган не найдет способ все исправить. Придется забыть о друзьях и школе, о поступлении в институт и карьере врача.

«Она никогда меня не простит», – обожгла едкая, словно кислота, мысль.

– Я могу постоянно накладывать чары, которые будут развеивать окружающую ее тэну, – с жаром произнесла Морриган, ни к кому конкретно не обращаясь.

Дэмьен смерил ее скептическим взглядом.

– Ты хоть представляешь, сколько энергии на это потребуется?

– Кажется, не так давно ты не хотел пускать меня в Пропасть. Говорил, что я опасна. А опасна – значит, сильна, – парировала она.

– Ты же понимаешь, что тебе придется оставить в прошлом кочевую жизнь охотницы и постоянно находиться рядом с сестрой? – подала голос Бадб.

– Если это позволит Клио жить нормальной жизнью и исполнить ее мечту, я пересмотрю свои приоритеты, – холодно отозвалась Морриган. – Разве ты не пошла бы на это, будь у тебя такая возможность?

Леди Ворон предпочла промолчать.

Когда Доминик, Дэмьен и жрецы вуду ушли, оставив семью Блэр наедине друг с другом, Морриган бросила матери:

– Тебе нужно вернуться в мир теней. Я же вижу, как тебе тяжело.

Бадб с видимым усилием кивнула. Она выглядела изможденной, дышала часто, прерывисто. На бледной коже лба проступили бисеринки пота. Долгое нахождение здесь не могло не сказаться на ее самочувствии – толща мира живых давила на плечи тяжелым грузом. Даже сила Леди Ворон не была безграничной.

– Я ни на шаг не отойду от Клио, – заверила Морриган.

Успокоенная ее словами, Бадб обратилась в ворона. Спустя мгновения в комнате не стало и его.