– Если бы да кабы… – передразнила ее Саша. – Эх, так бы и дала тебе по шее, но раз уж мы с тобой друзья, боюсь, общественное мнение сочтет мое поведение «социально неприемлемым». – Саша согнула средний и указательный пальцы на обеих руках и изобразила воздушные кавычки, но Алиса продолжала неуверенно переминаться с ноги на ногу. – Некоторые двери всегда закрыты, смирись, – тяжело вздохнула Саша. – Некоторые открыты только «для своих». А, впрочем, не бери в голову. Ты ведь отправляешься в путешествие не далее чем на десять метров. Все, что тебе надо помнить, это одно-единственное правило – не паникуй![9]
– Отлично, – просипела Алиса пересохшим горлом. Ну вот, теперь она точно застрянет! – В общем… Я надеюсь… Надеюсь встретиться с тобой у…
Получилось! Алиса чуть не задохнулась от восторга. Она оказалась в пустоте. В межпространстве. «Господи, благослови чудесную кровь Кроули! Теперь осталось только отыскать нужную дверь… А какую, собственно? Ах да, дверь в Сашину комнату! 2а…
Алиса ощупью шарила во мраке пустого пространства, но пальцы ее хватали один лишь воздух. Сердце ее учащенно забилось, она кружила, спотыкаясь, отчаянно взмахивая руками, ища… хоть что-нибудь. Она запаниковала. Ей стало нечем дышать. Еще чуть-чуть, и она задохнется.
Пальцы ее скользнули по какой-то сферической форме. Дверная ручка! Алиса с безумной решимостью сжала ее в ладони.
Из непроглядного мрака выступили очертания двери. Алиса повернула ручку, толкнула ее и… вывалилась наружу.
– Поздравляю, – хмыкнула Саша, ловя ее. – Это настоящий успех.
– Мне удалось, правда? – расплылась в широкой улыбке Алиса. – Я смогла!
– Хочешь еще разок попробовать? – Алиса кивнула. – Тогда – на кухню, – скомандовала Саша. – Жду тебя там.
Алиса рванула дверь и очутилась… в ванной.
– Черт!
ттт
– Дьявольщина! – зарычала Алиса и в сердцах шваркнула дверью.
Ну вот опять! Одиннадцать раз она открывала дверь, чтобы очутиться в пустоте, и одиннадцать раз оказывалась в ванной в окружении раковины, тощего обмылка да древнего унитаза.
– Возможно… вам трудно сосредоточиться, потому что все ваши мысли – о встрече с Марианной.
Кроули, подпиравший стену коридора, участливо посмотрел на Алису.
– Ничего подобного.
Вот он и настал, столь долгожданный для нее день. Она так долго к нему шла. День ото дня оттачивала свои умения перемещаться по Корэм-хаусу и становиться незаметной для полуночников Саши и Джуда. Чтобы ей было легче, Кроули снял все затворы и открыл Корэм-хаус для путешественников в пространстве. И сегодня ей предстояло отправиться в Братство. Еще немного, и она освободит полуночника Джен.
– Вы не готовы, – покачал головой Кроули. – Если вы броситесь в омут с головой прежде, чем сможете защитить себя, вы…
– Ничего не понимаю, – бесцеремонно перебила его Алиса. – У меня ведь все получалось.
– А, возможно, ваша достохвальная кровь Пеллервойнена вовсе не так хороша, как вы мне о ней пели, – огрызнулась Алиса и вдруг сорвалась на крик: – И… почему вы не предупредили меня о
Слишком долго она сдерживала свою ярость. Вначале она корчилась от боли и у нее просто не было сил сразиться с ним один на один, затем, когда силы появились, она берегла их для обучения. Она даже невольно стала ему доверять. Однако гнев и обида день за днем разъедали ее разум и вот наконец вырвались наружу.
– Каких побочных эффектах? – оторопел Кроули.
– А таких, что теперь мы с вами повязаны кровными узами из-за этого вашего ключа-костяка! Мы с вами всегда сможем отыскать друг друга.
Сердечность и сострадание слетели с лица Кроули, как дым, и он уставился на нее неприязненным холодным взглядом.
– Вам требовалась отмычка, и я для вас ее сделал.
– Вы солгали.
– Я… я вам не лгал! – Кроули побледнел, как полотно.
– Вы не открыли мне всей правды, а это одно и то же. Вы намереваетесь следить за каждым моим шагом?
– Уверяю вас, – нахмурился Кроули, – в повседневной жизни Алиса Уиндем вольна творить любые глупости какие ей только заблагорассудятся. Меня они нисколько не интересуют.
– Но ведь отмычка
– Так. Но в этом-то и ее преимущество! Кроме того, наша с вами кровная связь обоюдна – вы также можете шпионить за мной. Если уж вы столь подозрительны, то вам ничто не помешает следить за каждым
– Я просто не понимаю, почему вы не сказали мне об этом. Если, конечно, вам нечего скрывать.