Полусолнце

– Бывало ли у тебя такое, хого… Ты что-то делаешь, уверенный, что так правильно, что в этом и есть смысл твоей жизни. А потом начинаешь сомневаться, а так ли правильно это было?

– Нет, Рэйкен. Я могу долго обдумывать решение, но если принимаю его, то назад дороги нет.

Она ухмыльнулась. Внезапно потянулась ко мне и заложила колосок под край косынки, скрывавшей мои спутанные лохмы. Я вздрогнул от ее прикосновения.

– Ты – счастливый человек.

Ее грусть передалась мне. Я вспомнил видение о смерти Касси и то, как она отреагировала, когда поняла, что придется сделать с Кацу. Значит, она жалела о случившемся с братом и хотела это искупить. По крайней мере тогда я подумал именно об этом. И как можно было меня винить? Мы ничего о ней не знали, и, если бы тот призрак не показал сцену из прошлого Рэйкен, я бы и о брате ее никогда не узнал.

– Но я все равно не понимаю. Ты жалеешь о том, что сделала много лет назад. Разве это можно исправить?

– Не жалею, хого. Сомневаюсь. Верно ли разобралась в ситуации. Поэтому, отвечая на твой вопрос, почему я не бросила вас… я еще не поняла, правильно ли поступила тогда или мне стоит все исправить сейчас.

Она снова говорила загадками, но я был убежден, что большего от нее не услышу, и не стал расспрашивать ее. В конечном счете я и сам пытался исправить то, что случилось с Мидори.

– Если тебе удастся все исправить, ты сможешь жить дальше?

Рэйкен улыбнулась и покачала головой. Мы стояли так близко друг к другу, и не знаю, что на меня нашло, но я прикоснулся ладонью к ее щеке и удивился тому, какой горячей была ее кожа.

– Тогда какой смысл раздумывать, если исход один?

– Хочу, чтобы моя жизнь что-то значила, – просто ответила она и слегка наклонила голову, плотнее прижимаясь щекой к моей руке.

– Если мы найдем Мидори, для меня твоя жизнь всегда будет что-то значить, – прошептал я. Рэйкен повернула голову и почти коснулась губами моего запястья. Я затаил дыхание. В тот момент я ужасно стыдился своих мыслей, но от этого не меньше хотел, чтобы она прикоснулась ко мне. Лицу стало жарко, от яростного стука сердца дыхание обжигало легкие. Я видел ее словно в замедленном действии. Прикрыв глаза, она приоткрыла губы, но в последний момент вдруг резко отступила, раздраженно вздохнула и побежала догонять Коджи.

А я, как дурак, еще несколько секунд стоял с вытянутой рукой и пялился на свое запястье.

До этого я часто в мыслях смеялся над теми несчастными, которые подпадали под ее обаяние и отдавали свои души. Не понимал, как можно настолько довериться женщине-полукровке, чтобы продать свою жизнь. Что руководило ими? Но в тот момент я внезапно понял, что ничем не отличался от них. Возможно, у Рэйкен был план, возможно, она с самого начала решила привязать меня к себе и все ее рассказы о выборе были выдумкой, а она лишь хотела обеспечить себе защиту и после того, как наша сделка закончится. Я допускал это, понимая, что, скорее всего, так и было – а иначе зачем ей так вести себя со мной? – но это никак не влияло на то, что творилось сейчас внутри меня. Я помнил, кем она была, но мои глаза давно отказывались видеть ее демоническую сущность. Передо мной шла женщина, к которой я испытывал необъяснимую слабость. И было бы глупо отрицать это.

Мы шли целый день практически без остановок, и эта дорога в отличие от изнуряющей ходьбы по мертвому лесу казалась легкой. Рэйкен напоминала нам быть начеку, хотя и заверила, что днем бояться нечего. Демоны, если они и живут за границами леса, и так вряд ли найдут нас из-за моей защиты, а при свете солнца путь в наш мир им заказан. Так же, как и ее способностям проникать в другие миры, такие как Ёми.

– А как ты вообще это делаешь? – поинтересовался Коджи.

Солнце клонилось к закату, и поля вокруг накрывали яркие оранжево-лиловые тени. Дорога уходила вверх, на обширный холм.

– Сложно объяснить. Просто чувствую невидимые глазу препятствия в пустоте, хватаюсь за них и открываю дверь.

– Да уж, сложно вообразить, – согласился я.

– Если тебе интересно, могу показать как-нибудь. Раз ты защитник, можно заглянуть на ту сторону без риска, что нас обнаружат.

Я неуверенно кивнул, перехватив заинтересованный взгляд Коджи. Наверняка ему тоже хотелось попробовать, но он сдержал свой порыв, по крайней мере в моем присутствии. Мы хоть и не обсуждали внезапно открывшуюся тайну его родословной и я старался вести себя так, будто ничего не изменилось, но Коджи все равно всячески обходил болезненную для меня тему, а я, что уж лукавить, просто радовался, что не видел никаких подтверждений его потусторонней сущности.

Когда мы поднялись на холм, солнце село, и на безупречной синеве неба засверкали мириады звезд. Я смотрел вверх, объятый невероятным восторгом, даже снял косынку и подставил голову теплому ветру.

– Слышите? – воскликнул Коджи. – Нет, вы слышите? Это же флейта!