Читаем Полусолнце полностью

– Просто Рэй, – задумчиво протянул он и прищурился, пристально разглядывая мое лицо. – Я бы хотел ближе узнать тебя, просто Рэй. Надеюсь, когда я в следующий раз навещу жителей этого прекрасного селения, ты все еще будешь здесь и мы поговорим.

Я так растерялась, что забыла, как дышать.

– У тебя прекрасные волосы, Рэй. Не стриги их больше.

На этом самый странный разговор в моей жизни закончился, и господин-демон просто ушел, одарив меня на прощание улыбкой. В последующие годы мне часто говорили, что моя улыбка – лукавая, но я никогда не придавала этому значения. А сейчас, вспоминая, как все начиналось, вдруг поняла, что Хэджам Чироши научил меня всему. Даже улыбаться.

Шин

Открыв глаза, первые минуты я растерянно всматривался в предрассветное небо, пытаясь вспомнить, где нахожусь. Скитания по лесу, похоже, длились вечно, и я уже привык к кромешной темноте вокруг. Первое утро на свободе показалось мне диковинным. Чернота ночного неба уступала краскам восходящего солнца, выпуская на волю розово-желтые полосы света.

Коджи тихо сопел на своем одеяле, блаженно улыбаясь. Наверное, ему снилось что-то хорошее, и я с нежностью взглянул на племянника, пытаясь вспомнить, что сам видел во сне. Одеяло Рэйкен лежало у моей головы аккуратно свернутым, а ее саму я заметил на разрушенной крыше ближайшей хижины. Каким-то неведомым образом она ухитрилась уместить ступни на хлипкой балке. Сидела на корточках, вытянув руку к небу.

– Что ты…

Но я прикусил язык и удивленно замер. Небо пробил первый солнечный луч. Полоска света упала на ее пальцы, и она медленно сжала их в кулак. Сосредоточенность на лице сменилась улыбкой – такой детской и восторженной, что мне стало неловко, будто я случайно подсмотрел что-то.

Смущенный, я отвернулся и вытащил из мешка флягу с остатками воды, вылил немного на ладонь и умыл лицо. Мне невольно вспомнилась наша последняя ночь в лесу и ее кошмар. Рэйкен позволила обнять себя. Прижималась ко мне, как ребенок. Я знал, что она не спала, но не хотел выдавать себя. И мне… было чертовски приятно осознать, что в те минуты она нуждалась во мне.

Щеки вспыхнули, и я еще раз умылся, а потом ударил себя кулаком в грудь.

Прекрати. Так. Биться. Предатель.

Коджи с блаженным стоном вытянулся на одеяле.

– Прекрасное доброе утро! – сквозь зевок проговорил он. – Не знаю, чем пропитан этот воздух, но мне такие сны снились…

– И что же тебе снилось? – Рэйкен спрыгнула на землю и подошла к нам.

Коджи на мгновение задумался.

– Я видел какую-то крепость. Она то исчезала, то появлялась, и каждый раз, когда мне удавалось разглядеть ее, я испытывал такую радость, как будто всю жизнь искал ее. И еще там были летающие люди! Да, именно! – с энтузиазмом воскликнул Коджи в ответ на мой удивленный взгляд. – Люди-птицы в Блуждающей крепости!

– Блуждающая крепость? – переспросила Рэйкен, округлив глаза. Только сейчас я заметил в ее руке какой-то бесформенный предмет – грязный, обожженный, похожий на деревянный брусок. – Поверить не могу, ты ее видел! Это большая удача! Мы должны найти крепость!

В рыжих глазах женщины вспыхнул азарт, хотя на долю секунды мне показалось, что это притворство. Что она задумала?

– У нас нет времени искать видения из сна, – сказал я. – Ты обещала поход в Ёми.

– Блуждающая крепость – это не видение из сна, – отрезала Рэйкен. – Это место существует, и оно – самый подходящий вариант для того, чтобы выполнить мое обещание. Ты даже не представляешь, какая удача нам улыбнулась! В крепости мощная защита, и, возможно, там живет мой единственный друг.

Поймав ее раздраженный взгляд, я стиснул зубы.

– Слушай, мне до чертиков надоело с тобой препираться, но и вслепую следовать твоему таинственному плану я тоже больше не хочу. Мы скитаемся больше недели и ни на шаг не продвинулись в поисках Мидори. Сначала ты искала удобное место, потом уходила думать, дальше мы все вместе боялись пискнуть, лишь бы твой бывший любовник нас не нашел. Вчера мы определились: идем домой. А теперь что? Мы идем искать какую-то Блуждающую крепость! – я сорвался на крик, но у меня больше не было сил сдерживаться. – Считай меня за дурака, да плевать, какого ты обо мне мнения, но мы заключили сделку и ты должна ее выполнить! Так выполняй, черт возьми!

Рэйкен сверлила меня гневным взглядом. Зрачки стали такими большими, что казалось, глаза и вовсе почернели. Но мне было все равно. Я не желал двигаться с места, пока она не разжует очередной свой план.

Перейти на страницу:

Все книги серии Red Violet. Магия Азии

Полусолнце
Полусолнце

Российское Young Adult фэнтези с флёром японской мифологии.Япония. Эпоха враждующих провинций.Рэйкен. Наполовину смертная, наполовину кицунэ. Странница, способная проникать в мир мертвых и мечтающая отыскать там свою семью.Шиноту. Молодой господин, владелец рисовых полей, в жизни которого нет места магии и демонам. До тех пор, пока он не встречает Рэйкен.Хэджам. Чистокровный демон, воспитавший Странницу. Он пойдет на все, чтобы найти и вернуть Рэйкен. Но захочет ли она возвращаться?Каждый из них преследует собственную цель. Каждый скрывает свою тайну. И только мертвым известно, кто из них сумеет дойти до конца.Для кого эта книга• Для поклонников исторических дорам, аниме «Принцесса Мононоке», «5 сантиметров в секунду», «За облаками», фильмов «Мемуары Гейши» и «47 ронинов».• Для тех, кто увлекается культурой и мифологией Японии.• Для читателей фэнтези «Алая зима» Аннетт Мари, «Лисья тень» Джули Кагавы, «Опиумная война» Ребекки Куанг.

Кристина Робер

Историческая проза / Историческая литература / Документальное

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза