Полустанок

В один из вечеров я сидела перед телевизором и радовалась, что успела полить овощи и петрушку до того, как комары нашли лазейку к моему влажному и горячему телу. Игнорируя певческий озноб из-за плохо поставленных голосов местных телеведущих, я жадно впитывала локальные новости. Искала знакомые фамилии в обзорах и прогнозах, находила лица приятелей в видеосюжетах и преувеличенно возбуждённо реагировала на имена друзей-репортёров. И тут таинство встречи с видениями из прошлой жизни было прервано странным, посторонним и приземлённым ощущением – лёгким множественным жжением в области ступней.

Я внимательно осмотрела ногу, но не обнаружила никаких явных повреждений или заноз. Но стоило только вернуть ногу в исходное положение, как ощущение покалывания появилось вновь.

– Что за ерунда? – не отрывая ногу от пола, я внимательно осмотрела её ещё раз. – Что это?!

– Где? – муж разобрался в тонкостях моих интонаций не хуже супруги инженера Брунса.

– Да вот! Что-то там… такое… чёрные точки какие-то! Ногу поднимаю – ничего нет. Опускаю – жжётся.

– Так это блохи, наверное.

– Блохи!!!? Откуда?!

– Ты забыла, где живёшь! Из лесу, вестимо…

– Ну мы же тут не первый день! Они бы уже давно кусались, если бы они тут были! Откуда они!? Бррр! Гадость какая!

– Живут они здесь, вероятно.

То, что блохи здесь действительно ЖИЛИ, мы поняли на следующий день.

Оказалось, что строители, возводившие кирпичную избушку кордона, старались экономить на чём только было возможно. И, проковыряв углубление в земле для фундамента, не озаботились сооружением подушки между почвой и полами. На досках для пола они сэкономили тоже, поэтому половицы выглядели как зубы первоклассника, у которого на месте трёх выпавших молочных зубов вырос пока лишь один постоянный. На момент окончания строительства дома в этой части леса обитало три вида блох. Оглядевшись по сторонам, они не обнаружили подходящего объекта для нападения и впали в ступор, по самым скромным подсчётам, лет на семь. С нашим переселением в жизни насекомых появился смысл, и, растолкав своих товарищей по летаргии, они всерьёз принялись за наше воспитание.

Блохи обладали каким-то невыразимым чутьём, они всегда знали, где кого искать. По утрам, проснувшись от бесцеремонного стука дятла по ближайшему стволу, мы уже не вскакивали с постели и не подбегали босиком к окну, как делали это раньше. Мы продумывали, как станем добираться до выхода из этого гнезда, кишащего блохами. Нога, спущенная с постели, мгновенно покрывалась чёрными точками насекомых и почти сразу же румянилась от укусов, как булка с маком. С каждым днём блох становилось всё больше и больше. Поначалу они допрыгивали до щиколотки, потом до середины икры, потом… Потом я вспомнила, что у нас есть высокие кожаные сапоги на толстой подошве, пожертвованные фермером из Северной Дакоты. Пару дней, пока блохи искали выход из положения и тренировали ноги, я спокойно ходила по дому в огромных сапогах на

четыре размера больше. Лепила пирожки и ухмылялась. Наутро третьего дня первая же блоха пробежала по голенищу, взобралась на колено и вколола свой хоботок мне в кожу как вымпел покорения новой высоты. О, ужас!!!

Как мы только ни боролись с этим перманентным кошмаром, обрушившимся на нас так внезапно! Вымытый полынной водой пол устилали стеблями полыни. Горькая трава превращалась в труху под сапогами миллионной армии насекомых. Пол орошался, натирался и промывался химикатами всех видов и сортов. Блохи,

вероятно, громко смеялись над нашими попытками отравить их, поправляя микроскопические респираторы на своих носах. Но нам не было слышно ничего, кроме звуков расчёсываемых до крови конечностей. Крови, которой так жаждали наши поработители.

Избавление от чужеядных насекомых стало смыслом нашего, и без того не безоблачного, существования…

Сын ходил по верхам, перепрыгивая с кресла на стул. Собаку приходилось вычёсывать ежевечерне до последней, с позволения сказать, блохи, и брать с собой на диван, потому что оставлять её на съедение было бы бесчеловечно. А вот кошка… Кошка стремилась не уронить звание лучшего истребителя мышей и не желала соблюдать осторожность. Когда мы попытались запереть её в комнате, подальше от кровохлёбов, наша кошка разнервничалась, с горя надавала пощёчин ласке, получила сдачи и сильно поранилась.

Села в углу кухни с отрешённым видом… и утром мы обнаружили её обескровленную, бездыханную… Процессия покидавших её тело блох завершила картину произошедшей трагедии.

Мурёнка! Милая моя спасительница не вынесла безумного блошиного нашествия…

Мы похоронили её за сараем, на пригорке, где никто не мог бы потревожить память о самоотверженной кошке. О кошке из сказки, которая так и не услышала стука серебряного копытца по крыше нашего дома…

Ребёнок курицы

Всё, что сейчас, лишь предыстория…

Жизнь в лесу, бытие само по себе похоже на жизнь в городе ровно настолько, насколько аквариум напоминает жизнь рыб в пруду.