Полузабытая песня любви

На следующий день после долгой бессонной ночи, проведенной в хлеву для рожающих овцематок, Зак проспал до обеда и проснулся ужасно голодным. В два часа он уже сидел за тарелкой с ветчиной, яичницей и жареным картофелем среди тех посетителей, кто заглянул выпить пива или вышел прогуляться с собакой и укрылся в пабе от припустившего проливного дождя. Зак повернулся, чтобы посмотреть из окна на ливень, и увидел Ханну. Она стояла на автобусной остановке. Плаща на ней не было. Только широкая клетчатая рубаха, джинсы, заправленные в резиновые сапоги, и старая шляпа из вощеного хлопка, низко надвинутая по самые брови. Зак выпрямился и протянул руку, собираясь постучать по стеклу, чтобы привлечь ее внимание, но потом решил, что Ханна стоит слишком далеко и шум ливня помешает ей услышать стук. Он облокотился на спинку стула и принялся размышлять, чего ради она стоит в дождь на автобусной остановке, вместо того чтобы поехать, куда ей нужно, на машине. А если джип сломался, Ханна могла попросить Зака подвезти ее. Это едва ли вызвало бы у нее особые угрызения совести. Он нахмурился и стал наблюдать. Ханна глубоко засунула руки в карманы, ее спина была прямой, плечи приподняты, и она выглядела какой-то скованной. Заку показалось, будто она чего-то боится. Чем больше он всматривался, тем лучше понимал: она чрезвычайно напряжена и встревожена. Вскоре к остановке, вовсю работая дворниками, подъехал автобус, и из него вышли две пожилые дамы, завернутые в непромокаемые плащи из прозрачного пластика. Ханна в автобус не села. Минуты через две она посмотрела на часы, но не успела отвести от них взгляд, как рядом с ней затормозил замызганный белый пикап марки «тойота», окатив грязной водой ее сапоги. Ханна шагнула вперед и наклонилась к открытому окну. Зак продолжал смотреть. Внутри автомобиля находились двое мужчин, которых он не мог разглядеть. Разговор длился не более десяти секунд, а затем Ханна сунула руку в задний карман, вынула мятый конверт и передала людям в машине. Зак видел, как мужчина на пассажирском сиденье открыл его и пошарил внутри. «Деньги, – подумал Зак. – Что же еще? Ханна кивнула, сделала шаг назад, и пикап поехал дальше. Она опять сунула руки в карманы и стала смотреть на удаляющуюся машину. Когда «тойота» заворачивала за угол рядом с пабом, Зак обратил внимание на пассажира. За стеклом мелькнул рукав потрепанной лиловой рубашки. А еще он успел заметить, что этот человек был грузным и имел неопрятную бороду. Джеймс Хорн. Ханна постояла немного, глядя себе под ноги. Во всей ее позе по-прежнему ощущалось внутреннее напряжение. Затем она перешла улицу и направилась к пабу.

Ханна прошла прямо к стойке и протянула свою платежную карту Питу Мюррею.

– Что, можно снять все? – спросил хозяин паба удивленно.

– О, маловерный. Я же говорила, мне нужно всего несколько дней.

– Я помню. Просто… думал, что потребуется намного больше времени, – пожал плечами Пит.

– Я, как прежде, в игре. Так что мне понадобится новый кредит уже сегодня вечером.

Она ждала, облокотившись на стойку бара и не оглядываясь по сторонам, пока Пит не произведет платеж. Зак уже набрал в легкие воздух, чтобы окликнуть ее, но что-то его остановило. Может быть, то, что Ханна не повернулась посмотреть, сидит ли он в пабе, или то, как сосредоточенно смотрела она на медный поддон, в который стекали капли пролитого пива, и при этом постукивала по его металлу картонной подставкой под кружку. А возможно, дело заключалось в количестве вопросов, на которые Зак хотел бы получить ответы. Конечно, Ханна не станет на них отвечать, а потому и задавать их не имело смысла. Однако он не смог бы заговорить с ней, не спросив для начала, почему она дает деньги такому человеку, как Джеймс Хорн, и не поинтересовавшись, откуда эти деньги у нее так неожиданно появились. Но когда Ханна повернулась и пошла к выходу, Зак вскочил и последовал за ней прежде, чем осознал, что делает. Выражение лица Ханны, когда он взял ее за локоть, ясно выражало все, что ему требовалось знать. Взгляд был напряженный и настороженный, решительно сжатые губы, на щеках проступал румянец. Все вопросы у него куда-то улетучились, и он ощутил нечто напоминающее страх. Вдруг он почувствовал, что теряет ее.

– Ханна, – произнес он, сделав глубокой вдох. – Чем бы это ни оказалось… Ты можешь довериться мне. – Ее глаза расширились, и на секунду она показалась Заку одинокой и испуганной. Но затем решимость к ней возвратилась, и Ханна покачала головой:

– Только не в этом. Нельзя. Прости, Зак.