Полузабытая песня любви

Сердце готово было выпрыгнуть из груди, она не могла больше бежать. Девушка едва тащила ноги, поднимая клубы пыли и все время спотыкаясь о камни. Здания в той части Феса, куда она попала, были высокими и лишенными украшений, штукатурка разрушалась на их красноватых стенах. Никаких балконов, окна скрыты за старыми ставнями, улицы были пустынными. Замедлив шаг, Димити остановилась, и в душу закрался новый страх. Она не имела ни малейшего представления, где находится, как ей возвратиться в гостевой дом или даже просто найти ворота города, то есть край этого лабиринта. Едва отдышавшись, она медленно осмотрелась. Не ходи здесь одна, Мици, ладно?Двери домов казались огромными и неприступными. Их поверхность была покрыта вычурными узорами, в которых скапливались принесенный из пустыни песок и уличная пыль. В какое-то мгновение Димити захотелось постучаться в одну из них и спросить дорогу, как если бы ей открыл дверь хорошо знакомый человек. Как если бы она помнила название риада, в котором остановилась, или на какой улице он находится. Как если бы она поняла бы ответ. Ноги налились тяжестью, ужасная жара угнетала и не давала идти дальше. Димити больше не слышала муэдзина, хоть и продолжала напевать себе под нос слова из его песни, которые запомнила. Будто это могло привести ее обратно к зеленой башне, которая, как она знала, находилась недалеко от их риада. Аллаху Акбар, Аллаху Акбар…

Рядом с ней, скрипнув, открылась дверь. Показался худой человек, который прищурился и стал с любопытством ее разглядывать колючими глазами. Димити судорожно вздохнула, перестала петь и лишь покачала головой в ответ на неожиданный поток адресованных ей слов. Она развернулась и зашагала обратно. Когда она оглянулась, то увидела все того же мужчину, который стоял на мостовой, наблюдая за каждым ее движением. В туфли набилась пыль, пальцы и пятки стерлись до крови. Она вытерла пот с лица и ощутила на руке песок, от которого шероховатыми казались даже веки. Девушка поспешила дальше, и с каждым шагом возрастала напоминающая бьющуюся птицу паника, лишая способности думать. Чарльз не зря назвал старую часть города лабиринтом, и даже Димити знала, что это слово означает место, из которого невозможно выбраться, рассчитанное на то, чтобы поймать в ловушку и свести с ума. Хитросплетение слепых поворотов и тупиков, в самом сердце которого вас поджидают чудовища.

Она шла несколько часов. Пробовала идти по прямой, нигде не сворачивая, полагая, что в таком случае обязательно дойдет до пустыни, но город все не кончался. Тогда Димити стала при любой возможности поворачивать направо, но это закончилось тем, что она снова и снова возвращалась на одну и ту же маленькую площадь, где на нее настороженно смотрела голодная собака. Потом Димити решила попеременно сворачивать то вправо, то влево и стала петлять по улицам, но и это не помогло найти какой-нибудь дом, который она узнала бы, или улицу, на которой она бывала раньше. Она попыталась вспомнить, каким путем пришла в эту часть города, но, шагая обратно, всегда оказывалась в новом месте, словно Фес был наполнен демонами, которые с помощью черной магии передвигали дома за ее спиной. Сердце ныло от страха и усталости, и точно так же болело все тело.

Наконец Димити наткнулась на шумный базар, и в ней вспыхнула надежда, но вскоре выяснилось, что он намного меньше, чем тот, куда ее водил Чарльз, и, завернув за угол, она вновь очутилась среди пустынных улиц. Димити чувствовала, что на нее исподтишка смотрят. Словно кто-то злой просто тянет время, поджидая, когда она потеряет сознание. В конце концов заблудившаяся оказалась у подножия крутой каменной лестницы. Она постояла, чтобы отдышаться, а затем двинулась наверх, с трудом поднимая налитые свинцом ноги, надеясь добраться до высокого места, с которого сможет увидеть какой-нибудь знакомый ориентир. Однако ступени вели к еще одной каменной стене, за которой ничего нельзя было увидеть, и еще одной арочной двери, в которую она не могла войти. В отчаянии, она постучала в нее, решив сдаться на милость тех, кто за ней живет. Возможно, там окажется какая-нибудь добрая женщина, которая даст ей попить и поможет найти обратную дорогу. Димити стучалась долго, но никто так и не вышел. Она продолжала барабанить в дверь, пока не сбила кожу на костяшках пальцев до крови. Наконец бедняжка опустилась на землю рядом с этой глухой к ее страданиям стеной и больше не смогла удерживать рыдания.