Полвека в Туркестане. В.П. Наливкин: биография, документы, труды

Представление о моде стало слагаться, по-видимому, лишь за последние годы. Частности женского костюма изменялись и раньше, но причинами тех прежних изменений было стремление не столько к изящному, сколько к более практическому и удобному. Так, бумажные матовые чулки сменились кожаными ичигами, а мунсак с короткими, широкими рукавами, и в большинстве случаев без воротника, – обыкновенным халатом со стоячим воротником и длинными рукавами.

Теперь отношения как женщины, так равно и мужчины к своему костюму значительно изменяются или, вернее, изменились, и в среде состоятельного городского населения мы видим стремление шить платье из наиболее модных материй с некоторыми, частными, впрочем, отступлениями от основных форм народного костюма. Во второй половине семидесятых годов между туземными франтами, купеческой молодежью, соприкасавшейся с русскими и с Ташкентом, одно время были очень распространены туземные сапоги на необыкновенно высоких и тонких каблуках и халаты с отложными воротниками: в это же время женщины стали обзаводиться бешметами вместо халатов. Позднее у мужчин вошли в моду калоши с широкими носками, халаты, простроченные на машине, белье из ситца вместо прежних туземных бумажных материй. На улицах встречалось все больше и больше женщин, одетых в рубахи модного цвета.

Из России приходят товары. Привозится партия такого ситца, узор которого здесь новинка. По городу разносится слух о том, что на базаре продается янги чиккан-чит – вновь появившийся ситец. В лавках с красным товаром он лежит на видном месте и вместо 18 или 20 копеек за аршин продается первое время по 30 коп. Натурально, это еще более раздразнивает, и рубахи из такого ситца делаются миражом, носящимся в воображении всех наиболее склонных к самоукрашению. Одно время в качестве такого янги-чиккан-чита фигурировал реденький ситец с широкими красными зигзагами по белому полю; через несколько времени его сменил брильянтин с мелкими цветочками и т. д. Точно так же мода существует у женщин и на головные платки. Прежде в большом употреблении были белые кисейные, вышитые по краям шелками, так называемый дурия; затем их место заняли кисейные же красные платки с крупными белыми или желтыми цветами; потом опять простые платки из белой кисеи, а теперь входят в моду белые или цветные шелковые, по большей части бухарского приготовления. Вместе с прониканием повсюду в городах отложного татарского ворота у женской рубахи, замечается непоборимое вожделение к ботинкам, но носить их на улицах побаиваются, ибо, во-первых, они имеют сходство с сапогами, а в последних ходят одни лишь проститутки, а во-вторых, надев их, рискуешь обвинением в отступничестве от религии.

Франтить и наряжаться сартянка, в особенности молодая, любит, конечно, совершенно так же, как и женщина всякой другой расы, но здесь самоукрашение это кроме личных, субъективных стимулов и побуждений зиждется еще и на религиозных основаниях. Шариат (см. Торнау) советует женщине заботиться о том, чтобы она нравилась мужу и рекомендует ей для этой цели такие средства, как румяна, белила, усму (для окрашивания бровей), мушки (халь), локоны и проч.[410] Таким образом, для туземной женщины заботы о внешнем ее благообразии и привлекательности являются до некоторой степени нравственною обязанностью, от которой она избавляется или неимением средств, или же достижением того возраста, в котором у всех вообще известных нам народов излишняя заботливость о своей наружности считается и смешной, и зазорной.

Белила, приготовляемые здесь из риса или из яичной скорлупы, румяна (фуксин[411]), а равно мушки и локоны в Фергане употребляются очень редко. В гораздо большем ходу окрашивание бровей усмою и ресниц сурьмой. Наиболее красивыми считаются брови резко очерченные, широкие и сросшиеся над переносицей. Оттого при окрашивании их усма кладется широкой полосой, идущей от наружного конца одной брови до наружного же конца другой. Выходит это, конечно, очень грубо и аляповато, а сколько-нибудь изящное подкрашивание бровей встречается очень редко.

Усма – растение из крестоцветных, разводимое здесь туземцами. При свежем растении из листьев его пальцами выжимают темно-зеленый, с легким синеватым оттенком сок; в последний обмакивают конец тоненькой деревянной палочки или спички, обвернутый ватою и проводят им несколько раз по бровям. Через

несколько времени окрашенное место принимает почти черный цвет, а окраска не сходит довольно долго, тем более что мыло при мытье лица употребляется лишь очень немногими, наиболее богатыми франтихами.

Для получения краски из сухой усмы, листья, завернутые в кусочек ваты, жуют в течение нескольких минут, пока красящие начала не растворятся в слюне.

Сок усмы считается средством, способствующим росту бровей.