Полвека в Туркестане. В.П. Наливкин: биография, документы, труды

В тех семьях, где муж и жена живут согласно, на все вообще предприятия муж решается не иначе, как посоветовавшись с женой или, по крайней мере, сообщив ей свое решение[416]. Если жен несколько, то муж советуется по большей части с одной лишь старшей, первой женой.

К нам много раз обращались или с просьбою дать денег взаймы, или с предложением вступить в компанию по тому или другому торговому или земледельческому предприятию. Если со стороны мужа следовало соглашение, то его спрашивали, согласна ли и жена; если следовал отказ, то просили не торопиться с ним, а предварительно посоветоваться с женой, ибо она может найти это возможным или выгодным.

Следует, однако же, заметить, что такое правило соблюдается главным образом лишь в среде земледельческого населения, нравственный мир которого во всех вообще отношениях смело может быть назван наиболее симпатичным в сравнении с другими классами или слоями туземного общества.

Далее, говоря о занятиях и работах женщины, мы будем иметь в виду лишь кишлачное земледельческое население и класс небогатых горожан, так как в среде богатых купеческих семей и состоятельного бывшего ханского служивого люда женщина не занята ничем почти, кроме шитья и вышивания.

В этой среде для исполнения черных домашних работ имеются или служанки ак-чач, или рабыни – джури. В служанки идут почти исключительно одни лишь бездомные вдовы, достигшие такого возраста, когда на выход замуж не остается более никаких надежд. Живут они по большей части за пищу и одежду, а деньги если иногда и получают, то в самых ничтожных количествах, обыкновенно не более 10 р. в год. (Ак-чач – значит «белые волосы»).

До прихода русских в Фергану во всех почти богатых семьях были и рабы (кул), и рабыни (джури). Как те, так и другие – исключительно дунгане[417] – привозились сюда в детском возрасте из Кульджи и Кашгара, где приобретались здешними торговцами, имевшими дела с названными городами, или увозом, или покупкою у родителей. В Фергане мальчик-раб продавался от 70 до 100 р., а девочка-рабыня – от 50 до 80 р. серебром.

С приходом русских рабство было объявлено более не существующим. Большинство рабов покинуло своих прежних хозяев, а рабыни все почти остались на местах, так как они или были замужем за работниками и служителями своих прежних хозяев, или слишком молоды для того, чтобы начать самостоятельную жизнь. Некоторые же просто не имели надобности ходить куда-либо, так как жилось сравнительно сносно. За такими дунганками и по сие время осталось название джури.

В тех зажиточных семьях, где жены взяты из бедного класса, очень нередки случаи, когда обязанности их прислужниц – ак-чач исполняют матери этих жен или другие их родственницы, положение которых ровно ничем не отличается от положения обыкновенных служанок.

Дочь помыкает и командует такой прислужницей-матерью, совершенно игнорируя существование каких-либо других соотношений, кроме соотношений госпожи и служанки. Нам не раз случалось слышать разговоры матери, выдающей свою дочь за богатого человека. Она просит невесту забыть, что иногда била и ругала ее и всегда высказывает опасение того, что разбогатевшая дочь не пустит ее даже и на порог своего дома. Мы знали такой случай, когда дочь, вышедшая замуж за состоятельного человека и взявшая свою мать в служанки, не только помыкала ею самым беспощадным образом, поминутно пиля за плохую службу, но иногда и била ее.

О пище и ее приготовлении мы будем говорить ниже самостоятельно и с возможной подробностью, а потому: теперь опишем другие женские работы, из которых главнейшее место занимают прядение ниток и очистка ваты от зерен и коробочек.

Коробочки туземного хлопчатника растрескиваются очень слабо, а потому при уборке урожая oни срываются с кустов целиком и в этом виде поступают в продажу на базар.