Полые куклы

Я быстро объясняю свой план Рэйчел, и хотя подобный риск её не радует, ей приходится признать, что это разумный выход.

«Осторожнее», – предупреждаю я, ступив в грот.

«Постараюсь».

Я едва успеваю пройти несколько метров, как вдруг вижу, что на меня летит камень. Я падаю на землю и перекатываюсь, а на меня устремляется новый снаряд. Я поднимаюсь на ноги, но мне тут же приходится пригнуться снова. Вместо того чтобы идти к Себастьяну, я кратчайшим путём двигаюсь к боковому ответвлению, где, по моим ощущениям, прячутся Мэва и Элиас. Если всё сложится удачно, то я собью их с толку и отвлеку огонь на себя, а Рэйчел тем временем заберёт Себастьяна и отведёт его в укрытие. Я делаю ставку на привязанность Мэвы, надеюсь, что она не захочет причинять мне вред, хотя и боюсь, что мои надежды могут не оправдаться.

Пока я петляю между сталагмитов, мои друзья выходят из пещер по бокам грота. Я уже знала, где они, поэтому не удивляюсь, но всё равно мне не по себе при виде их одинаковых угрожающих взглядов.

– Чего ты добиваешься, Симона? – хором спрашивают все четверо, отчего я содрогаюсь.

– Я просто хочу поговорить, – отвечаю я, настороженно следя за приближающимися пустышками. С каждым выдохом они всё ближе. Даже то, как они хмурятся, напоминает мне выражение лица Мэвы, которое я мельком видела на протяжении последних нескольких недель. Мои бедные друзья всего лишь куклы на ниточках.

Хуже всего то, что их собственные голоса я тоже слышу. Очень отдалённые, слабые и преисполненные ужаса.

«Симона! Помоги!»

Раньше, когда мы все были узниками леди Эшлинг, каждый в своё время дошёл до точки, когда бороться дальше не было сил. Мы сдались, и у нас не осталось иного выхода, кроме как принять, что находиться под контролем – это новый вариант нормы.

Но теперь мы ощутили вкус свободы. Мы знаем, что неволя – это не норма. Это принуждение в худшем из его проявлений.

Мы сделаем всё возможное, чтобы вновь обрести свободу.

Я не знаю, как помочь им сейчас – освободить Себастьяна уже будет непросто, – но в конце концов я отыщу способ. Я не могу оставить их во власти Мэвы.

– А о чём ты хочешь поговорить? – Голос самой Мэвы отражается от сталактитов и сталагмитов огромного грота, и её слуги внезапно умолкают.

Я собираюсь с силами. Я решилась рассказать ей правду. Я подозреваю, что не преуспею, но надеюсь на удачу. Пустышки сходятся в линию, и Мэва их руками толкает меня к боковой пещере, где она ждёт. Краем глаза я вижу кончик плаща Рэйчел, когда она и Себастьян выходят из грота в туннель, который приведёт их к свободе.

«Бегите! – мысленно кричу я им обоим. Мысли Себастьяна путаются, но теперь, когда обсидиановый наконечник снова на нём, в голове у него начинает проясняться. – Уходите. Не ждите меня. Я последую за вами, как только смогу».

«Симона? – слабо откликается Себастьян. – Что ты делаешь?»

«Уходи вместе с Рэйчел. Я буду сразу за вами».

Мы оба знаем, что это ложь, но тем не менее он подчиняется. Им лучше поспешить. Пока мысли Мэвы заняты другим, но вскоре она почувствует, что её связь с Себастьяном прервалась.

Когда это произойдёт, он должен быть уже далеко.

Глава двадцать третья

Пустышки тащат меня в пещеру Мэвы. Здесь намного светлее, и я часто моргаю. Мэва разожгла жаркий костёр, от него света больше, чем от свечек в гроте. Кажется, здесь есть естественная тяга. И тут я вижу Мэву. Её золотисто-каштановые волосы, красиво рассыпанные по плечам, совсем не сочетаются с жуткой улыбкой на лице.

– Я рада, что ты вернулась, Симона. Ты же знаешь, как ты мне нравишься. Твоё тело идеально мне подойдёт.

У меня по спине бегут мурашки. Несмотря на её заверения, что она обо мне заботится, она всё равно хочет меня использовать. Сказать ей, что я её дочь, – это единственный способ хоть немного её вразумить.

И помешать ей сделать из меня пустышку.

Другие дети по воле Мэвы крепко держат меня за руки.

– Не нужно держать меня так крепко, – говорю я. – Даже если бы я попыталась сбежать, ты бы сразу меня опять поймала.

Мэва смеётся:

– Думаешь, меня так легко обмануть?

Я пожимаю плечами, хотя теперь, когда четыре пары рук тянут их вниз, сделать это не так просто.

– Нет. Я говорю так потому, что знаю, что ты не хочешь причинить мне вред. На самом деле не хочешь. И я не собираюсь убегать.

Минимум до тех пор, пока не узнаю, как вызволить Джемму, а может, заодно Иду и других пустышек.

Мэва вскидывает бровь:

– Ты права. Я не хочу причинять тебе вред. Я в любой момент могла бы подчинить тебя, но я этого не делала, верно? И не собираюсь делать это в дальнейшем. Но почему я должна поверить, что ты не убежишь?

Я закусываю губу: я ведь не знаю, как она отреагирует на то, что я собираюсь ей рассказать.

– Ты нашла призывателя душ, с помощью которого хочешь использовать их тела? – спрашиваю я, кивнув на своих друзей, хотя мне больно говорить об этом.

Улыбка Мэвы увядает.