Ползла по небу черепаха

Откуда бы она узнала о том, что у Влада скоро появится ребенок? Если бы не Наташа, то, возможно, эта информация была бы укрыта от нее на долгие годы.

– Я не испытываю к ней зла, Влад! К этой твоей девочке.

– Хорошо. И не надо. Она не сделала ничего плохого.

– Я даже рада. Правда. Рада за тебя. За вас.

– Спасибо.

Людмила побледнела, слегка наклонила голову вперед. Почувствовав опасную зону, остановилась. Его ответ ранил. Он не отрицал, что уже вместе с той, другой. Нервы были слишком измучены, чтобы пытаться реагировать спокойно. Не нужно углубляться в обсуждения о том, сделала ли плохо девушка, переспав с женатым мужчиной. Снова будет тупик. Они не придут к единому мнению.

– Наташа пытается мне помочь. Поэтому она привезла меня, чтобы познакомиться.

– Это не ее дело!

Людмила сглотнула, чувствуя, что нервы натянулись до предела. Ей было больно разговаривать с Владом. Он был родной, но совсем чужой, у него есть другая женщина. В темных зрачках билась мысль о том, что это кошмарный сон. Раскаяние раскалывало душу. Могло быть все по-другому. Они не потеряли бы Арсения и, возможно, задумались бы об еще одном ребенке. Если бы она не написала Наташе!

– Это не ее дело! – повторил Влад. – Пусть не вмешивается!

– Да, это наше с тобой дело, – согласилась Людмила. – Но ты ничего не рассказывал! Когда ты собирался сделать это, непонятно!

– Это слишком сложно, а ты расстроена и никак не придешь в себя.

Людмила криво усмехнулась, поражаясь тому, как он пытается подобрать слова. «Расстроена», «никак не придешь в себя»! В голове мелькнуло сознание своего превосходства. Разве она струсила? Предала? Совесть навсегда останется чистой. Но что ей делать с этой совестью? Мысли заскакали как табун диких лошадей. От раскаяния до обиды, от благожелательности до гнева. У нее тряслись руки и голова, контролировать свои нервы и тело было невозможно. Она забыла, как только что говорила ему о том, что рада за них. Сейчас радости не было, лишь жгучая невыносимая обида.

– Ты будешь разводиться?

– Так будет правильно.

– Ты ее любишь?

– Люда, это неважно.

– Да-да, конечно. Это неважно.

– Давай просто не станем это обсуждать, – его голос звучал мягко. – По крайней мере, сейчас не станем.

– Конечно.

Она говорила совсем не то, что собиралась. Обида взяла за горло, и не было ни единого шанса вырваться. Слезы давили горло изнутри, и она начала задыхаться. Разговор необходимо закончить, иначе неизбежна очередная ссора. Но, чтобы закончить, не хватало воли, обида накрыла, как грозовая туча.

– Но почему неважно, Влад?

– Не надо говорить об этом.

– Ты даже не расскажешь, как познакомился с ней? Когда это началось?

– Люда, прошу тебя!

– Ты ругаешь Наташу! Но ты сам предал меня! Ты первый предал! А она единственная, кто пытается протянуть мне руку помощи!

– Это заблуждение.

– Но почему?

– Я все жду, когда ты прозреешь! Никакой руки помощи нет, Люда! Ее никогда не было. Люди озабочены собственной персоной и только. Это гадкие люди! Наташка, ее чертова мать и их дети! И сестра Наташкина – сволочь.

– Ты забыл отца, – тихо произнесла она. Слезы скупо прорывались сквозь ресницы, доставляя дополнительные мучения.

– Что?

– Ты забыл их отца.

– Он не принимал участия в этом фарсе. Ему не нужны были наши деньги и подарки. Да я его даже ни разу в глаза не видел! Но это не снимает вины с него. Моя хата с краю! Так он считает.

Людмила пожала плечами, шмыгнула носом. Она не могла говорить сейчас об этом, потому что ее волновало другое.

– Они мне не нужны, Влад! Да и какое это все имеет значение? Мы говорили об этом миллион раз!

– Говорили, но без толку. Но сейчас ты понимаешь, что я был прав. Понимаешь же?

Людмила поднялась со скамейки и беспокойно заходила взад и вперед, чувствуя, как по шее и спине медленно стекают капли пота. Ей стало казаться, что Влад пытается контролировать ее. Он снова бьет на то, что она совершила огромную ошибку, призвав Наташу Сулакову в свою семью. А Людмиле не хотелось обсуждать это, потому что она не могла до конца разобраться во всем. Сомнения вновь забились, делая ее безвольной, истеричной, бесполезной.

Иногда ей казалось, что муж прав. И от этого понимания сознание трусливо сжималось и хваталось за спасительную соломинку – мысли о суициде, которые одним махом должны были решить все проблемы. Наказать! Но еще хотелось призвать Влада к ответу за беременную Аллу, которая появилась неизвестно откуда и неизвестно когда.

– Но ты предал меня!

– Это не так.

Тема действительно была слишком скользкая. Не нужно говорить об этом. Но Людмила не могла остановиться. Ее горе требовало выхода, разговора, обвинения, констатации факта.

– Она ведь скоро родит! Родит! Сколько времени ты обманывал меня? Как ты посмел? И это в тот момент, когда Арсений погиб! Ты ненавидишь Наташу, но это тебя надо ненавидеть, потому что ты жестокий, подлый человек! И я постараюсь возненавидеть тебя! Я постараюсь обязательно тебя забыть!

– Послушай!