Ползла по небу черепаха

– Оля потом сказала Кристине, что черепашка умерла из-за нее, потому что она плохо о ней заботилась. Мертвое тело вытряхнула из коробки в мусорное ведро. Девочка боялась заходить на кухню, ей казалось, что в ведре шевелится труп, пытаясь выбраться.

– Глупости. Кристина не виновата. Черепаха была изначально больна чем-то, – поморщилась Наташа. – Оля пошутила, а Кристина приняла за чистую монету.

– Почему ты не заступилась за нее?

– Но я впервые слышу это от тебя! – возмущенно воскликнула она. – Я мало вникала в то, что говорила детям Оля. И вообще, при чем тут этот случай с черепахой?

– Кристина испугалась. Это было большое горе для нее, отягощенное чувством вины.

– И что?

Бондарев внимательно смотрел на Наташу. Она усмехнулась и пожала плечами.

– Мне еще только не хватало сожалеть о мертвых черепахах, Володя! О чем ты вообще говоришь! Я думала только, чтобы детям было хорошо, чтобы были накормлены и хорошо одеты. Подумаешь, черепаха умерла! Да это и к лучшему. Не до черепах было.

Он еще раз шумно вздохнул. Потом улыбнулся и заговорил о другом.

– Мы с мамой решили переехать после того, как документы будут готовы. Меня зовут на работу в Ярославль. Так будет лучше для всех нас.

Наташа удивленно вскинула тонкие брови.

– Вы переезжаете?

– Да.

– Кристина не будет видеться с братом?

– Это мы обсудим потом.

Наташа была слишком потрясена, чтобы отвечать. Ей хотелось, как тогда Кристине, закрыть уши руками и забраться под стол. Кровь отхлынула от лица, сделав его смертельно бледным. Она знала, что это из-за нее они переезжают! Из-за нее и мамы. Очевидность слов вызывала обиду и желание оправдаться, доказать, что они с мамой ни в чем не виноваты и никому не желают зла.

– Всего хорошего, Наташа! Сеанс фильма закончится с минуты на минуты. Мне надо идти.

Она не ответила и не заметила, как он ушел. Долго сидела, едва дыша, не понимая, что теперь делать. Расскажет ли Бондарев еще кому-нибудь о том, что сделала мама? А может, уже рассказал? У подошедшей официантки попросила еще одну чашку кофе. Потом достала из сумки телефон и набрала номер Татьяны Анатольевны. Разговор был коротким. Наташа пожалела, что не может видеть маму. И уже начинала злиться на Кристину. Как посмела говорить такое? Да чтоб у нее язык отвалился, скверная, испорченная девчонка.

Мама ничего не сказала в свою защиту. Наташа услышала тихую усмешку и вдруг страшно, истерически испугалась. Холодный пот выступил на спине и на лбу, в ушах зашумело. Почему мама не возмущается, не плачет? Для нее эти ужасные слова не являются неожиданностью?

– Мама, это же ужасно!

– Согласна с тобой, это ужасно.

Наташа потерла виски, чувствуя слабость и звон в ушах.

– Что же теперь делать? Они всем расскажут.

– Не расскажут.

Наташа продолжала тереть виски, содрогаясь от того, что мама абсолютно спокойна.

– Это судьба, дочка! Просто судьба. Оленька не хотела этого ребенка.

Сердце ухнуло где-то в солнечном сплетении и замерло, затем обрушилось вниз. Сухие слова можно расценить как признание или неимоверную жестокость. Наташа кивнула, попрощалась. Сказала, что купила продукты и скоро придет. Нет, ее не надо встречать, сумки не тяжелые. Она улыбнулась. Вопрос исчерпан. История закончена. Сердце застучало ровнее, мысли ринулись в знакомом направлении, прогоняя головную боль и страх. Кристине никто не поверит, если они посмеют написать заявление в полицию. Да никто у них не примет этого заявления! Кристина не удержала Арсения, и он упал с подоконника. Она не смогла бы его удержать! Ей всего восемь лет. Мама здесь совершенно ни при чем. Она подошла слишком поздно и сразу же побежала вниз звать на помощь. А Кристина забралась под стол и перестала разговаривать до тех пор, пока ее не поместили в психиатрическую клинику. Чей портрет в этой сцене выглядит более сомнительным? Смелая, самоотверженная мама или дикая, обезумевшая Кристина? Ответ очевиден.

Они с мамой все сделали правильно. Девочке помогли в больнице. Она сможет начать новую жизнь. Бондаревы увезут ее в другой город. Там она пойдет в школу, заведет новых друзей. Володя – педагог по образованию, он все сделает для того, чтобы Кристина выросла хорошим человеком. Это главное.

Наташа допила вторую чашку кофе, чувствуя, что дрожь отступает. Она глубоко вздохнула, достала из сумочки зеркало и придирчиво осмотрела свой макияж. Хорошо, что ничего серьезно не пострадало. Она красивая женщина! И все в ее жизни складывается удачно! Она не станет больше испытывать муки стыда, находясь в семье Харитоновых и глядя на радостного мальчика, сильно похожего на Олю. Она никогда бы не была счастливой, если бы все это продолжалось дальше. И никто бы из них не смог. Возможно, Витя, потому что слишком мал. Но ни мама, ни отец, ни Кристина, ни она, Наташа. Эти невыносимые страдания, когда каждый миг обязан улыбаться ребенку, которого не должно было быть. Мама права! Оля не хотела, чтобы он родился. Она – его мать, и только она должна распоряжаться жизнью этого малыша. Харитоновы – случайность!